Даниэла. На грани

Однажды Борис познакомился с одним «новым русским», желающим построить себе дом. Они разговорились, хорошо пообщались и в конечном итоге заключили договор о постройке. Кроме того как продавать чужие квартиры, Борис умел и строить дома. Он был физически хорошо подготовлен к этому, понимал в проектировании и проектировке и, естественно, умел заколачивать гвозди… Так Борис Анатольевич и стал жить – закупал материалы на деньги заказчика, строил дом, в процессе этого тоже получая материальную поддержку, и по завершении постройки дома вознаграждался довольно солидной оплатой. Завершив очередной дом, он принимался за следующий. В посёлке и близлежащих местностях Борис стал известен и востребован. Потому что был трудолюбив, опытен и мастеровит…

Марианна яростно относилась к своей новой соседке. Фёкла Ивановна была окончательно выжившей из ума старухой. Она беспрестанно молола несуразную чепуху:

– Тебя никто не любит, – говаривала старуха женщине. – А Бог всё видит! И он воздаст тебе по заслугам. Ты плохая женщина. Тебе не будет покоя.

Старушка казалась ей более чем неадекватной. Но вскоре Марианна привыкла жить с этим… Она устроилась на работу в кафе под названием «Кура гриль». Место это было ужасно по нескольким причинам. Обычная забегаловка обычного невзрачного района. Тёмная комната большого зала кафе заставлена столами, барная стойка – старая гнилая деревяшка, полы были сделаны из старого дерева и сильно трещали. А чаевых никто не платил. И рабочий день длился десять часов. А поздними вечерами в кафе захаживали подвыпившие мужчины различных национальностей: русские, узбеки, грузины, армяне, украинцы. Они сосредотачивались за отдельными столами небольшими компаниями по 4–5 человек. Немного перекусив, они заказывали пиво, водку и коньяк. Потом, крепко опьянев, начинали буянить, выкрикивали оскорбительные лозунги, а после устраивали массовую драку. Ох уж эти расовые предрассудки!.. Каждый человек – личность. Если он индивидуален. А если не индивидуален – то уже не личность. Люди ведомы – покорно принимают навязанные принципы, винят всех и во всём, не пользуясь критическим мышлением. Они говорят, что в их страну «понаехали» и отнимают у них работу. В то время как сами не делают ничего, чтобы улучшить свои условия и жить достойнее. И ни один не хочет зайти вглубь своего сознания и руководствоваться собственным живым мышлением…

Глава 7

Даниэла хорошо отдыхала со своей тётей в Симферополе. Они ездили на Чёрное море часто, ведь до него было 35 километров. Загорали на пляже, купались. Погода была невероятно тёплая. Целыми днями грело жаркими лучами раскалённое солнце. Почти безмятежное детство десятилетней девочки шло спокойно и своим чередом.

За лето она ни разу не общалась с родителями по телефону. А лето заканчивалось… 31 августа Даниэла спросила у тёти:

– Почему я ещё не еду домой? Завтра мне в школу!

– Дана, завтра ты пойдёшь в новую школу, – заявила тётя.

– Но почему? Почему я не еду домой?

– Ой… да у нас на Украине лучше, – ответила женщина, закатив глаза. – Ты тут немного побудешь, а потом поедешь домой.

Это были лишь отговорки. Девочка была сильно подавлена. Она чувствовала, что кто-то от неё скрывает что-то очень важное. Она чувствовала себя обманутой и никому не нужной. Это было не сродни тем секретам, когда родители готовили ей подарок и скрывали от неё до самого последнего момента, чтобы не испортить сюрприз, о котором она так или иначе догадывалась. Или же когда они в последний момент объявляли, что едут в отпуск на море. Эта тайна была за несчётным количеством замков и от этой тайны ей становилось страшно.

31 августа Саша вернулся из «Дагомыса». Его встретила мать. Она привела его в комнатку коммунальной квартиры на улице Коллонтай, сказав, что это их новый дом. Теперь они жили вдвоём по соседству со старушками, которые страдали сильно развитым маразмом.

1 сентября 2001 года Даниэла пошла в новую школу. Стоит сказать сразу, что школа эта была из тех, в которых, спустя уже достаточное количество времени после распада Советского Союза, обучали по старым стандартам. Школа сразу показалась ей отвратительной. Серо-жёлтое старое здание учебного заведения выглядело неприглядно – обсыпающиеся разрисованные стены, старые, кое-где разбитые окна, повсюду грязь и по периметру железный забор с дырками. Вдобавок здание было довольно маленькое. В четвёртом классе, куда определили Даниэлу, почти все ученики пили и курили. Девочка узнала об этом на второй день, случайно застав их за этим делом после уроков. Да, Даниэла была сорванцом-ребёнком, но не до такой степени, о таком она даже и не мыслила. Ей не понравилось в классе. А на третий день, дети, узнав, что она приехала из Санкт-Петербурга, стали над ней издеваться, подшучивать и обижать по-всякому. Зависть творила удивительные вещи! Дети серьёзно доставали темноволосую девочку.