Данте, который видел Бога. «Божественная комедия» для всех

И в этом исповедании веры мы сразу встречаем ключевые для всей «Комедии» слова, ядро всего дантовского построения: «движет» и «воля», то есть желание. Сразу вспоминаются строки, о которых мы уже говорили: «Лучи Того, Кто движет мирозданье»[243], или будем говорить: «Любовь, что движет солнце и светила»[244]; Паоло и Франческа: «Какая нега и мечта (в оригинале — желание) какая / Их привела на этот горький путь!»[245] и увещание Беатриче: «С моею смертью, что же в смертной доле / Еще могло к себе привлечь твой взгляд (в оригинале — желание)?»…[246] В общем, дантовское кредо заключает в себе основу его видения: все в мире движимо желанием Бога; целью этого движения, объектом его, является Сам Бог.

И в физике к той правде безупречной,
И в метафизике приходим мы,
И мне ее же с выси бесконечной
Льют Моисей, пророки и псалмы,
Евангелье и то, что вы сложили,
Когда вам Дух воспламенил умы.

[Верую во единого Бога, и есть у меня для этой веры все физические и метафизические доказательства: реальность сама по себе — знак присутствия Другого, листья, небеса, «Гимн брату Солнцу» — весь тот путь, о котором говорилось раньше. Дают мне веру также Моисей, пророки, псалмы — все Писание. Чтение Писания, знание его — источник большой благодати, ибо оно утверждает нас в том, о чем свидетельствует сама по себе структура бытия: разум и свобода, если жить согласно их природе, ведут нас к Богу, и это подтверждается знанием Писания.]

И верю в три Лица, что вечно были,
Чья Сущность столь едина и тройна,
Что «суть» и «есть» Они равно вместили.

[Верю в три Лица и в единую Сущность — в Тайну Троичности Божьих ипостасей, которая равно вмещает глагол единственного числа «есть» и множественного — «суть». Это вершина исповедания веры, его кульминация — сердце христианской веры — вся Истина; плоть и размах утверждения человеческого существа заключены в возможности Другого, Другого, которому мы говорим «Ты». Так устроен Сам Бог, и это же в природе человека, ведь он сотворен по образу и подобию Бога: можно сказать о них «есть» (ибо они — одно), а можно — «суть» (ибо каждый сам есть). Я — отдельный человек, «лишь я один»[247], и в то же время я и другой суть одно. Утверждение себя происходит через другого, и наоборот.]

Глубь Тайны Божьей, как она дана
В моих словах, в мой разум пролитая,
Евангельской печатью скреплена.

[Разум мой непрестанно утверждается в том, о чем Я тебе говорил, — в этом удивительном откровении о Божественной природе, в Тайне Троицы, с помощью Благой Вести: Иисус пришел, чтобы рассказать нам, что природа Бога — построение отношений, любовь, желание, движение.]

И здесь — начало, искра здесь живая,
Чье пламя разрослось, пыланьем став
И, как звезда небес, во мне сверкая.

[В этом — начало, искра, «чье пламя разрослось», отсюда происходит все движенье во Вселенной. Светила, небеса, земля, века, люди, добро, зло, листочки на деревьях… — все движимо отсюда. Все приходит в движение, потому что это — природа Бога.]

Простите за повтор, но не могу сказать иначе: природа Бога и в том, что бытие для того, чтобы быть, утверждается через бытие. Божественное «Я» — для того, чтобы быть «Я» — от начала веков должно было говорить «Ты», это в Его природе. Это — начало большого пожара, из которого произошло все остальное. «И, как звезда небес, во мне сверкая», пламя это и меня достигло, оно пылает у меня в груди. Это пламя — мое осознание себя и Бога, всего в мире, моей жены, друзей, бытия и истории. Это — начало, сияющее во мне, как звезда в небе.

Как господин, отрадной вести вняв,
Слугу, когда тот смолк, за извещенье
Душой благодарит, его обняв,
Так, смолкшему воспев благословенье,
Меня кругом до трех обвеял крат
Апостольский огонь, чье вняв веленье,
Я говорил; так был он речи рад.