Оставляя на полу кровавые следы, астролог медленно двинулся к открытой двери и через некоторое время исчез в переулках к северу от Баптистерия.
— Вы не утонули, Гвидо! Ваша наука так же слепа, как и ваш дух! — крикнул ему вслед Данте, но Бонатти его уже не слышал.
Смесь фосфора догорала, и пляска света на стенах Баптистерия утихла. От ликующих всполохов уже почти ничего не осталось.
Данте поднял с пола серебряную руку с окровавленными клинками, облепленными частицами плоти, а механизм Аль-Джазари тем временем с тихим жужжанием остановился, исчерпав энергию скрученной пружины.
Силы покинули поэта, и он скользнул по стене на пол, чувствуя, как его покидает сознание.
Сколько же прошло времени?
В этот момент поэта встряхнула чья-то грубая рука и чей-то резкий голос окликнул его по имени:
— Просыпайтесь, мессир Данте! Что тут произошло?
Вокруг поэта — посреди царившего в Баптистерии мрака — метались чьи-то темные фигуры. Наконец Данте узнал коротышку-капитана, командовавшего стражей. Тот, как всегда, был вооружен до зубов…
— Что здесь произошло, приор? — спросил капитан подозрительным тоном. — Откуда вся эта кровь?
Собравшись с последними силами, Данте попытался встать на ноги.
— Нас вызвала стража у ворот Порта д’Аквила. Караул подумал, что в Баптистерии пожар. Когда мы прибежали, храм светился так, словно внутри полыхала тысяча факелов. Что же здесь все-таки случилось? — в третий раз спросил начальник стражи, показывая пальцем на механизм в углу и на зеркала, прислоненные к стенам. — И кто поломал ограду купели? Вы небось! Вы что, свихнулись?!
— Вы мне еще за все ответите! — добавил капитан с чувством глубокого удовлетворения, но Данте его не слушал.
Поэт смотрел в темноту за распахнутой дверью, в которой исчез Гвидо Бонатти. Дважды ему показалось, что он видит тень астролога, витающую где-то над могилами у церкви Сан Лоренцо.
— А это что такое? — спросил начальник стражи, показывая на механизм и зеркала.
Поэт поднял с пола еще дымившуюся лампу Илии и стал внимательно ее разглядывать.
— Это свет, — вздохнув, ответил он. — Материя, из которой сотканы мечты…
И Данте медленно удалился в ночь, озаренную лишь далекими звездами.
ПРИЛОЖЕНИЕ