Дао подорожника

Иногда эти берега проявляются ещё хитрее. Осенью 2013-го из японской префектуры Акита сообщили, что я выиграл у них конкурс хайку. Три строчки, написанные на закате в Херсонесе – тот самый сверчок, с которого начинается этот рассказ. Он и действительно так начался: читая письмо от японцев, я вспомнил, откуда сверчок – так и вытянулась из памяти вся история моего Крыма.

Или вот киберпанк взять. Вроде мрачный жанр, но мой выход из этого мрака оказался очень знакомым. Роман «Паутина» кончается сценой, где герой просыпается на пляже перед восходом солнца. Зарисовка вполне натуральная, это было со мной в Евпатории.

А ещё были «Золотой Кадуцей» и «Бронзовый Икар», две премии, полученные за роман «2048» на крымском фестивале фантастики «Созвездие Аю-Даг». Во время награждения я сказал, что раньше у меня не было литературных наград на родине, только какие-то японские… «А вот когда получаешь Икара и Кадуцея в городе Партенит, сразу понятно – тебя наконец признали дома, в Древней Греции!».

Но откуда оно берётся, это ощущение дома? Не грек же я, в самом деле. Ностальгия по советскому детству? Едва ли. Я же рассказывал про Сочи, не тянет туда совершенно, Олимпиаду даже по телевизору не смотрел.

Море? Ну да, какой же русский не любит удрать на море! Однако и морей я повидал всяких: в Турции и Египте, в Испании и Италии, в Швеции и Финляндии, в Нью-Йорке и Флориде. Нет, не то.

Что-то другое в Крыму. Самое близкое ощущение, пожалуй, было на тайском острове Панган. Остров, вот в чём дело. Хотя формально тут можно прикопаться: из Крыма есть дорога на материк. Но мы же видели этот Сиваш – поезд летит над водой, прямо как у Миядзаки в «Унесённых призраками». Да-да, японцы знают толк в островах.

Это и в Питере чувствуется, хотя там острова очень замаскированы. Но всё равно остаются набережные, и вот они-то своими неевклидовыми маршрутами разрушают линейное время. Не надо быть Эйнштейном, чтобы это заметить: остров – особое пространство, потому и время там необычное. Оно не топает ровным шагом, как офисный клерк по городскому асфальту. Время на острове может остановиться, как беспечный хиппи, или свернуться в спираль, как раковина рапаны, или потечь обратно, как набежавшая на берег волна.

Вот почему меня смешит блохосфера с её политическими бреднями о прошлом и будущем каких-то государств. Мой остров Крым никуда не денется. Даже если он вообще исчезнет из виду. Ну и что, он у меня уже несколько раз исчезал, а потом возвращался – и вовсе не потому, что в телевизоре сказали. А потому, что я сам поговорил со старым другом, или поиграл с детьми, или поднял с земли монетку орлом вверх и вспомнил что-то важное. Тут он и появляется снова на горизонте, мой потерянный остров.

всё кончено

пропало

развалилось

кричала трубка

у меня в руке

я отвечал

что ничего не слышу

плохая связь

ужасный шум

помех –

на пляже Херсонеса

по обломкам

пяти цивилизаций

мой сын

бежит за крабом

lexa.livejournal.com