Есть одна легенда.
Случилось однажды, что один из императоров династии Великих Моголов, Аурангзеб — он был очень ортодоксален, фанатично ортодоксальным мусульманином — был большим противником музыки. Он был настолько против нее, что в той столице музыка стала умирать. Люди боялись петь, танцевать или играть на музыкальных инструментах, потому что это считалось преступлением.
Один раз все столичные музыканты собрались и организовали марш протеста. За ними следовало
Аурангзеб вышел и спросил: «Что случилось? Кто это умер? Кто-нибудь очень-очень важный? Я не слышал». Музыканты сказали: «Музыка, государь». Аурангзеб сказал: «Хорошо, это хорошо, что она умерла. Идите и закопайте ее так глубоко, чтобы она не смогла ожить».
Это было мусульманское отношение, но суфии опять оживили танцы, музыку и все остальное, потому что религия не может без музыки. Мусульмане были глубоко оскорблены этим фактом.
Они стали подозревать, что суфии в каком-то смысле их враги, и старались убивать суфиев, но не смогли. И вся ирония в том, что суфии — настоящее ядро ислама, они — существенная религия; действительно, они в самом расцвете.
Музыка — это среда, в которой религия возникает, развивается и растет. Все растущее нуждается в музыке. Все ваши молитвы должны быть музыкальными, ваши медитации должны быть музыкальными, все ваше существо должно постепенно стать музыкальным.
Барабан сам по себе не издает звук, барабан сам по себе ничто. Живое сердце, любящее сердце нужно приложить к нему. В него нужно вложить жизнь, в него нужно вложить всего себя, только тогда он издаст звук. Этот звук и есть встреча человека с барабаном. Звук невозможен при наличии одного только барабана, это не техническая вещь. Император мог бы позвать техников, но музыка — это дело сердца, это не технология. Вы можете выучить технику, но вы можете упустить музыку.
Если вы любите, вы можете не знать технику, вам не нужно беспокоиться об этом — музыка придет. Жизнь откликнется на любовь. Бог откликнется на любовь, а когда вы станете техничны, вы утратите жизнь, вы утратите Бога. Вы утратите все, что прекрасно.
Так как это был императорский двор, там должны были быть исполнители, но нельзя захватить цитадель музыки силой. Нельзя быть агрессивным по отношению к истине, к любви, вы не можете атаковать дом Бога. Нет. Тогда вы упустите. Вам нужно идти туда скромным.
Нужна глубокая любовь. Вы, должно быть, видели индийских музыкантов: перед тем, как начать играть, они кланяются своим инструментам. На Западе это кажется абсурдом. Что они делают, кланяясь в пол своим инструментам? Это священно. Это божественно. Вы должны получить их разрешение. «Позволите ли вы мне играть на вас? Допускаете ли меня?»
Я слышал об одном музыканте, который действительно спрашивал свою вину: «Вы позволите?» А потом он ждал. А иногда случалось, что он говорил: «Нет. Вина не готова. Я не слишком чист в данный момент. Мне придется подождать. Сегодня я не могу играть».
Для западного склада ума это трудно понять. Что вы говорите? Вина — инструмент, и нечего его спрашивать. Вы можете применить силу, вы можете командовать, но вы промахнетесь. Вы можете применить силу и появится какая-то музыка, но это не будет отклик. Реакция — это как насилие над женщиной, отклик — это отклик возлюбленной. И они совершенно разные.