Дао воина

– Не меньше десятка…

– Я проверю… – снайпер произвел новый выстрел, и выстрел этот вырвал из кустов человека, заставил подняться его в полный рост, пренебрегая опасностью из-за боли, но повторный выстрел прекратил мучения раненого.

В ответ на выстрел снайпера из кустов слева и снизу началась интенсивная стрельба. Справа пока никто не отозвался, хотя там Богуш снял двух боевиков, следовательно, обхват начался и с той стороны.

– Считать! Считать! – рявкнул Клишин. – Считать стволы…

Ему сейчас очень важно знать, сколько боевиков находится с каждой стороны, чтобы принять правильное решение. Ошибка будет означать общую гибель.

– Восемь справа…

– Восемь… Точно…

Две одновременные очереди покрошили кору дерева чуть выше головы подполковника Клишина. Но Клишин в сторону не шарахнулся и не показал место, где укрылся.

– Нет, девять…

– Не вижу…

Теперь верхушку молодой ели пулей срезало, и она прямо на голову Клишину упала. Он опять не двинулся с места, понимая, что если обнаружит себя, следующая пуля может срезать ему голову.

– Не вижу девятого… Не вижу…

– Девятый не стреляет… Он в центре группы… Ни разу, сколько смотрю, не выстрелил…

– Умный…

– Он их командир, похоже…

– «Робин», обслужи командира противоположной стороны… Командиров положено уважать…

– Я его не вижу… Я пока правый фланг держу…

– Что справа? – правый фланг и подполковника беспокоит.

– Кроме первой пары – никого не вижу… Может быть, чуть дальше…

– Что там?

– Верхушки кустов…

– Может, ветер?

– Не синхронно колышатся.

– А под верхушками что? Пуля что говорит?..

– За грядой не видно… Мои пули зигзагами не летают…

– Понял… Остальным… Что внизу? Считать! Считать…

– Кроме трех стволов – никого не вижу… – теперь уже доложил капитан Трошин. – И далеко друг от друга сидят… Разредились…

– «Робин»! Нижних видишь… Прореди еще…

Короткий звук выстрела «винтореза» в наушниках дал знать всем «драконам», что, снайпер нижних видит хорошо и пытается найти с ними общий язык.

– Маз-зила… – со смаком выдал Трошин критический комментарий действиям снайпера. – Сбрось мне свой «ствол», я сам попробую…

Второй выстрел последовал вслед за первым сразу, только с паузой для перевода дыхания.

– Пра-ашу пардону… Но я исправился… – старший лейтенант – флегматик, как всякий снайпер, на самые страшные оскорбления не реагирует, но исправиться стремится честно, и второй выстрел лег точно в цель.

– Ищи следующих… Их там двое… – приказал подполковник, пресекая болтовню. – Всем! Активизировать обстрел нижних…

Очереди зазвучали с новой силой – короткие, рваные, по звуку отличные от очередей, идущих с левого фланга. При всей кажущейся бесполезности стрельбы по цели, которую не видишь, польза оказалась очевидной. Мало кто выдержит такой плотный огонь, оставаясь на одном месте. И уж в такой момент старший лейтенант Богуш не подвел. Едва первый из боевиков начал перемещаться, выискивая лучшее укрытие, пуля снайпера наша его. А через тридцать секунд аналогичная судьба постигла второго боевика.

– Впереди чисто… Все сдвигаемся чуть правее… Медленно… Без суеты…

Клишин просчитал ситуацию правильно. После первых удачных выстрелов Богуша боевики, совершающие обхват на правом фланге, отошли назад и перестроились, чтобы пройти по более широкому радиусу, но живыми. На левом фланге склон порос гуще и изобилует неровностями, которые дают возможность спрятаться. На правом фланге этого нет. Подобный расклад не позволяет справа безопасно подниматься, зато дает возможность быстро спуститься, как спускался некоторое время назад подполковник Лавров. И командир «драконов» решил не упустить своего шанса, воспользоваться оплошностью боевиков, оставивших внизу слишком слабый заслон. Хотя это даже не оплошность, а неправильный расчет. Они не смогли предположить, что кто-то пойдет прорывом на превосходящего численностью противника, имея возможность отойти назад. Как правило, в таких случаях просто отступают, без затей. В данной же ситуации внизу остался подполковник Лавров. И боевики сами предоставили Клишину возможность прорваться к нему.

Неожиданно наступила тишина… Автоматчики на левом фланге на какое-то мгновение стихли. Они не понимали, на месте остались «драконы» или отступили. Решили, должно быть, выждать, чтобы прояснить ситуацию, или же продвинуться дальше, выше по склону, чтобы завершить обхват. Момент показался подходящим.

– Кто дойдет первым, подбирает Лаврова… На спуск! Вперед! – ровным, спокойным голосом скомандовал Клишин и сам совершил первый шаг-скачок, определяя направление.

«Драконы» молча и стремительно, без малейшей задержки бросились за командиром вниз, не замечая по дороге сучья и проламывая бронежилетами самые густые заросли – словно тяжелые танки, двинувшиеся в атаку. Треск автоматных очередей боевиков слился с треском кустов. Но автоматчики прозевали первые секунды броска, а уже через мгновение все девять спецназовцев оказались в крутобокой и слегка искривленной низинке, скрывающей их и от правого, и от левого флангов, и пули застучали по стволам гораздо выше их голов, покрытых только камуфлированными косынками.