Дар

В два рейса тюки перетащили в холл, потом на двух лифтах подняли на этаж. На все вопросы Кира и Скрипача Дослав с Ильей отшучивались; впрочем, когда они втащили, наконец, поклажу в квартиру, ситуация прояснилась быстро.

— В общем, тут всё подряд. Пожрать, вещи кое-какие, — объяснил Илья. — И два крионика. Холодильника же у вас нет?

— Нет, — ответил Фэб. — Парни, ну не надо было, зачем?

— Затем, что надо было, — сердито ответил Илья. — Пригодится.

Берта, сидевшая на корточках и открывавшая первый тюк, замерла.

— Господи… — произнесла она в полной растерянности. — Творог, курочка… ребята, да вы что! Мясо… вы с ума сошли. А это…

— Это мёд, Поль передал, — объяснил Дослав. — Проныра он, Поль. Нашел где-то пасеку и затарился. Не переживайте, у него таких банок штук пять еще стоит.

— Трёхлитровых? — недоверчиво спросил Скрипач.

— А то ты его не знаешь, — хохотнул Дослав. — Сожрёт и не заметит.

— Крионики достаньте, побыстрее, — распорядился Илья. — Протухнет же всё на фиг. Жара какая…

Ит, стоявший рядом, осуждающе покачал головой.

— Ну вот зачем, а? — с упреком спросил он. — Вы столько денег потратили… и от Томанова потом достанется, причем не нам, а вам. Илья, не надо было.

— Надо, — отрезал Илья. — Нам всё уже рассказали. Ты вообще молчи, Ит. Ты, и все твои сорок пять килограмм. Позорище… Рыжий, если ты и дальше будешь так партизанничать, я тебе рожу начищу, не посмотрю, что гермо, и что работаешь хорошо. Понял?

— Ну понял, понял, — отозвался Скрипач.

— Хорошо, что понял. Так, народ. Разгружайте это дело, а потом пойдемте, присядем куда-нибудь. Поговорить надо. Берта, налей водички, — попросил он. — Всем хороша планета, но чего у вас тут летом такое делается? Тропики какие-то, — пожаловался он. — Хоть бы дождичек пошел, что ли.

* * *

Разгружали тюки почти час. Видно было, что постарался весь госпиталь. Что-то купили, что-то втихую подрезали, где получилось, что-то выклянчили у начальства. Фэба и Кира больше всего порадовал лхус, которого оказалось почти килограмм — не иначе, как Олле с Заразой расстарались, а Скрипач пришел в восторг от шести банок сгущенки с сахаром — подарок от Генки и Руби. Рационов Санкт-Рены в тюках нашлось пятьдесят штук, самых разных, причем часть из них — с пометкой nature, это означало, что еда настоящая, не синтез.

— Здорово, — Ит всё никак не мог поверить, что всё это богатство свалилось на них, как снег на голову. — Очень здорово. И очень своевременно. Илья, у меня рот не закрывается, — пожаловался он. — Я не ем. Я жру. Жру и не могу остановиться.

— Ну а чего ты хочешь? — удивился Илья. — Поправляешься потихоньку, и ситуация ваша эта решилась, наконец. Вот и жрешь. Дурак ты всё-таки. Столько нервов вытрепал всем.

— Не знаю, дурак я или нет, но… выбрать было сложно, честно говоря, — признался Ит. — Тяжело это всё. Не хочется про это сейчас.

— Ну, если не хочется, то тогда послушай. Помнишь поговорку — бойтесь своих желаний, они могут исполниться? — прищурился Илья.

— Это ты к чему, Илюш? — повернулся к нему Скрипач.

— А вот к чему. Так, значит. У меня лежит заявка на две хорошо мне известные морды лица в стационарный реабилитационный госпиталь. В Крыму, в Симеизе, если совсем точно говорить. Заявка… синекура. Самая настоящая. Работа — четыре часа в день, тяжелых больных нет, ничего сложного нет, срок подготовки на месте — неделя. Класс у вас для такой работы подходит. На самом деле, — критично заметил Илья, — для такой работы подошел бы любой. Даже однорукий одноногий слепой инвалид с идиотией в степени дебильности.

— Не понял, — медленно произнес Скрипач.

— Ну, для особенно тупых могу разжевать. Кое-кто, — хитрый взгляд в сторону Ита, — подавал кое-какие заявки. Их, понятное дело, отклоняли, я в том числе. Но трое суток назад пришла заявка уже мне. С нижайшей просьбой предоставить парочку подавателей заявок для подработки в госпиталь. И я эту заявку принял. И дал добро. Так понятнее?

— Не очень, — признался Ит.

— Для ударенных на всю голову объясняю совсем подробно, — вздохнул Илья. — Есть госпиталь «Ксения». В Симеизе. Это понятно?

Ит и Скрипач синхронно кивнули. Фэб и Кир тоже. Одна Берта стояла у раковины, с интересом разглядывая банку сгущенки.

— Оттуда пришел запрос на вас двоих, поработать. Ит, ты хотел работать? Так я разрешаю. Езжай. Три месяца работай.

— А кто подал запрос? — словно прозревая, спросил Скрипач.

— Так вы его знаете, — Илья почесал переносицу. — Некий Сергей Волков.

— Блин, Волчара, — восхищенно прошептал Скрипач.

— Он самый. Сказал, что ваш старинный друг. В общем, у него там госпиталь небольшой, и на реабилитации сидят преимущественно летчики, которые вылечились, но вылечились немножечко недостаточно, и хотят полечиться еще. Дошло, наконец?

— До меня дошло, — Кир выпрямился. — Два рта с шеи! На три месяца!! Всё это великолепие достанется нам троим!!! Так. Ит, рыжий, пошли вон отсюда. Собирайте манатки и валите на терминал.

— Но… — Ит растерянно смотрел на Илью. — Как же… Берта, ребенок, и… я не хочу уезжать.