Дар

Раздались вежливые аплодисменты. Маккретчен, дородный мужчина в скромном костюме, встал с места и поклонился присутствующим.

Когда шум улегся, Коулмен снял очки и на лице у него появилось такое сокрушенное выражение, словно он присутствовал на похоронах.

– Но и в этой бочке меда есть капля дегтя, – сказал он. – К несчастью, у нас возникли проблемы с держательницей контрольного пакета акций мисс Патрицией Деннисон. Члены совета директоров… – Коулмен кивнул влево от себя, где Боб Эш разминал резиновый мяч, а Тед Роузмонт что-то насвистывал себе под нос. – Члены совета директоров, включая и мою скромную персону, возложили на себя двойную ответственность. Мы не только определяем и проводим в жизнь политику корпорации Стоунхэм, но и защищаем личные интересы мисс Деннисон. До сих пор у нас никаких проблем в этом плане не возникало. Однако сейчас мисс Деннисон предприняла ряд шагов, которые могут привести к уничтожению нашей корпорации. – Он подчеркнул голосом слово «уничтожение» и сделал для вящего эффекта драматическую паузу. – Наше общее будущее оказалось под угрозой.

По рядам собравшихся прошелестел шепоток. Коулмен подождал, пока вновь не установилась тишина.

– Мисс Деннисон стала вмешиваться в вопросы оперативного управления всею гигантской корпорацией. Боб, Тед и я уже на протяжении определенного времени противостоим этому, как можем. Сперва нам казалось, что проблема может разрешиться сама собой в результате осуществления желания мисс Деннисон продать контрольный пакет акций.

Коулмен повернулся к Эшу и Роузмонту.

– Вы ведь помните, она сказала, что хочет избавиться от компании. Избавиться – именно это слово она употребила. Не так ли, Боб?

Эш, нервно разминая мяч, кивнул.

– Но внезапно она раздумала продавать контрольный пакет и вступила на курс, который можно назвать, самое мягкое, ошибочным. Она раздумала продавать контрольный пакет в самый разгар широкомасштабной операции по купле-продаже и сейчас настаивает на том, чтобы лично осуществлять руководство корпорацией. – Он подчеркнул слово «лично» и вновь драматически оглядел аудиторию. – Вы только представьте себе такое – душевно нездоровая девица двадцати одного года от роду решила по собственному разумению руководить всей корпорацией. Совершенно ясно, что мы самым тревожным образом утратили контроль над ситуацией.

Он прочистил горло.

Миссис Спербер подалась вперед; Коулмен меж тем неторопливо и меланхолически продолжал:

– Пожалуйста, представьте себе тяжесть выбора, перед которым я оказался. Поверьте мне… – Голос Коулмена налился страстью. – Я испытываю терзания похлеще гефсиманских. Мой бесценный друг Дж. Л.Стоунхэм на смертном одре попросил меня опекать эту несчастную девицу. Но выбора у меня, тем не менее, нет.

Но залу пронесся встревоженный ропот. Коулмен поднял голову, в результате чего три его подбородка слились в два.

– Мы вынуждены начать судебную процедуру установления опекунства в связи с недееспособностью. Это единственный способ не допустить ее губительного вмешательства в руководство корпорацией.

Коулмен стоял, выпрямившись во весь рост, его живот тяжело колыхался под застегнутым наглухо пиджаком.

– Какие будут замечания?

Все молчали, хотя несколько пар глаз настороженно посмотрели на него. И тут с места поднялась миссис Спербер.

– Мистер Коулмен!

– Я слушаю вас, миссис Спербер.

– Мне как юристу хотелось бы задать вам один вопрос.

– Извольте.

Коулмен сжал руки в два пухлых кулака и засунул их в карманы.

– Для того, чтобы провести подобную процедуру, вам предстоит в зале суда доказать, что мисс Деннисон в умственном отношении – человек неполноценный, не так ли?

Едва ли не все присутствующие вздрогнули.

– Совершенно верно, – спокойно сказал Коулмен. Эш переложил мяч из левой руки в правую и принялся разминать его с прежней интенсивностью. Тед Роузмонт, опустив голову, продолжал насвистывать себе под нос.

– Это весьма серьезный шаг, – сказала миссис Спербер.

– Мы полностью отдаем себе в этом отчет, – не скрывая недобрых чувств к оппонентке, отозвался Коулмен.

Все сидящие за столом уставились на высокую худощавую даму, у которой хватило смелости вступить в спор с всемогущим председателем совета директоров.

– А у вас имеются необходимые доказательства?

– Вне всякого сомнения. Их более чем достаточно.

СТОУН РИДЖ

Патриция с Лаурой провели остаток ночи и большую часть следующего дня в больнице, дежуря у постели Эдгара. Мучительно было наблюдать за тем, как этот несгибаемый человек пытается скрыть смертельную боль. К счастью, доктора уверили женщин в том, что он непременно поправится. Бедный Эдгар. Терпеть такие страдания – из-за несчастной охапки сена!

К тому времени, когда Патриция с Лаурой вернулись из больницы, уже почти стемнело. В сумерках ферма выглядела мирно, но когда они подошли к пожарищу, то увидели, что работники по-прежнему трудятся, разгребая обгоревшие развалины. У Патриции мороз пробежал по коже.