Дар берсерка (СИ)

И стояли на ступенях помоста, по ту сторону столешницы,изумлённые мужики – немного, человека три, не больше. Ближе всех замер Убби.

Остальные толпились перед ступенями. Все смотрели…

На стол. Среди опрокинутых тарелок и кусков еды, на потемневшем от крови шелке, укрывавшем столешницу, лежало тело.

Лежалo – и стремительно менялось.

Вытянулись, выпрямляясь, волчьи лапы. Голени и бедра на глазах налились, расправились плечи. Как-то неспешно по сравнению с этим сквозь волчью шерсть проглянула светлая кожа…

Но дунул ветерок, смахнул отставшие клочья – и белая кожа блеснула в свете факелов. Укоротилась морда, уши перетекли ниже, становясь круглей и меньше. На лапе, которую пригвоздил к столу нож, пальцы все удлинялись. Втягивались в кожу когти, все больше походя на ногти…

И бок промялся там, где у баб положено быть тонкому перехвату на пояснице. Но выпирающая округлость живота никуда не делась. А длинную рану на нем по-прежнему прикрывала шерсть, черная от крови.

Глаза у волчицы были закрыты.

– Плащ! – хрипло заорал Хаpальд, вдруг осознав, что Сванхильд надо прикрыть – однако на нем самом одна рубаха, которая ещё понадобится, чтобы перевязать рану.

Он наконец-то разжал руки. И девка, этой ночью ставшая его женой, враз ожила. Метнулась к ступеням, белокурые пряди от такой пpыти плеснули назад…

Харальд, быстро шагнув, отловил её за волосы. Дернул к себе, приложил кулаком – так, чтобы не убить, а оглушить. И швырнул на помоcт у своих ног. Заорал, уже разворачиваясь к столу и стаскивая с себя рубаху:

– Всех баб, что были с этой Труди, поймать!

С приказoм Харальд немного запоздал, потому что Исгерд со Свалой ужe кинулись туда, откуда пришла волчица – к пепелищу Конггарда.

Только высокая девка, стоявшая рядом со Свальдом, рванулась в другую сторону, в темноту, сгущавшуюся вокруг мужских домов. И брат побежал вместе с ней.

С Убби и ярлами я разберусь потом, ненавидяще подумал Харальд. Это дело не пары мгновений – а сейчас надо посмотреть, что со Сванхильд.

н склонился над её телом – уже почти человеческим. Торопливо накинул на неё рубаху, провел ладонью по шее, проверяя, дышит ли, бьется ли сердце…

Оно стучало, но едва-едва. Из-под ладони Харальда осыпалась последняя шерсть, прикрывавшая шею. Открылся мягкий изгиб подбородка.

И лицо, наполовину скрытое клочьями светло-серой шерсти, все еще слишком вытянутое – оно уже походило на лицо Сванхильд…

Турле, замерший справа, вдруг шагнул и быстро накинул на неё свой плащ. аральд мельком глянул – и дед отступил, пряча глаза.

Рядом, оттолкнув старого ярла, возни Кейлев. Молча кивнул, давая знать конунгу, что ждет его приказа.

К помосту, поближе к Харальду, протолкались Болли с Гейрульфом. А потом несколько мужиков подтащили к ступеням Исгерд со Свалой, пойманных уже за пепелищем.

Харальд, полоснув по бабам взглядом, расправил плащ, укрывая обнаженную Сванхильд. Затем приподнял край плаща и выдернул из-под него свою рубаху. Скомкал, прошелся ткaнью по длинной ране на животе жены…

Шелк счистил с кожи окровавленую шерсть. И Харальду даже задышалось легче.

То ли рука у старого Турле была уже не та, что в молодости,то ли проснулся дар Рагнарёка – а может, все дело было в колдовстве,так странно и непонятно вернувшем ему Сванхильд. Но края раны разошлись на ширину всего двух пальцев. И оттуда не торчали розовато-сизые петли – как бывает, когда лезвие вспорет брюхо слишком глубоко.

Однако кровь все ещё текла. И жена едва дышала. К тому же он её почти опустошил, забрав слишком много силы…

Харальд поспешно разорвал надвое рубаху. Глянул на Кейлева, стоявшего рядом, глухо уронил:

– Плащ придержи. Я пока затяну рану.

следом, подсунув руки под край плаща, аральд обернул тело Сванхильд скользким шелком. Пару раз ему даже показалось, будто в животе у жены слабо трепыхнулось дитя…

Надо унести её отсюда, подумал он. Зашить рану, перевязать. И ждать, когда очнется. Хоть на этот раз – уберечь!

А ещё надо разобраться с бабами, тут же метнулось в уме. И с ярлами. С Убби. Все знали, что дротнинг должна обернуться волчицей. Самое малое – подозревали, что замахиваются именно на неё!

Руки, стягивавшие края разодранной рубахи узлами, дрогнули. аральд зло выдохнул. Тут же потянулся к ладони жены, пригвожденной к столу ножом Огера. Уже взялся за рукоять, но Кейлев, стоявший рядом, вдруг торопливо сказал:

– Я сам. Если позволишь, конунг…

Затем старик рванул длинный рукав своей рубахи – и Харальд молча кивнул, убирая руку с ножа, пробившего ладонь Сванхильд насквозь. Гляул на людей возле помоста, зычно крикнул:

– Хирдманов ко мне! Всех! И отыщите ту бабу, что увела Свальда! Самого ярла тоже приведите!

Потом он перевел взгляд на Болли – и даже обрадовался, когда тот отвел глаза.

Вот и это вернулось, мелькнуло у него. Допросить бы сейчас баб, особено эту Труди. С толком, не спеша…

Но прилюдно допрашивать нельзя. И ради Сванхильд придется с этим обождать. Остаются ярлы и Убби.