Дар берсерка

– Я тут кое-что решил, - пробормотал муж над её ухом. – Но тебе это может не понравиться, Сванхильд.

Да что уж теперь, безрадостно подумала она. И потребовала:

– Говори.

– Клетка, – тихо сказал Харальд. – Дней через семь мы дойдем до Эйберга. Раза два остановимся на берегу, для ночевки. У меня много мечей, полученных как доля в добыче. А ещё у меня хватает людей, смыслящих в кузнечном деле. Я и сам, если надо, могу выковать клинок попроще. Мы сделаем из мечей клетку, которая поместится здесь, в этом закутке. И если я не найду Исгерд, ты войдешь в неё. Это все, что я смог придумать, Сванхильд.

Забава глубоко вздохнула. Тут же представила себя в клетке. Обезумевшую, желающую уйти куда-то, чтобы исчезнуть без следа – как те, о ком рассказал Χаральд. Что с ними случилось? Может, в омут какой бросились? Или ещё что сотворили с собой?

Вот и будет мне расплата за то, что Харальду помешала, горько решила Забава. Следом спросила:

– А баб, которых покусали крысы, ты тоже посадишь в клетки?

Но тут же Забава осознала, что муж не станет возиться с чужими бабами. О Гудню с Тюрой позаботятся их мужья. И свекор их, Кейлев. Α вот остальные…

Только как, какими словами просить Харальда о милости для баб – после всего, что сама натворила? Сама помешала ему допросить Асвейг? Да oн только разъярится. Скажет – мое дитя не бережешь, зато о чужих печалишься!

Но и не просить нельзя, обреченно осознала Забава. Вдруг в Эйберге Харальд сумеет узнать, как обратить колдовство дочек Гунира? Α если бабы, покусанные крысами, окажутся рядом – им можно будет помочь. Иначе они исчезнут, как те люди, о которых рассказал муж.

В её памяти и так слишком много мертвых. Бабка Маленя, Рагнхильд, её сестры…

И Красава. Все уже мертвы. Α случилось это потому, что в один недобрый день она оказалась с ними рядом.

Должна же она хоть кого-то спасти?

Харальд нахмурился.

Понятно, о чем сейчас попросит, мелькнуло у него. Ничему-то её жизнь не научила…

– Что будет с Гудню и Тюрой, пусть решают их мужья, - буркнул Харальд. – Остальных я оставлю здесь. С собой не потащу, даже не проси. У меня драккары, а не подводы для баб.

– Но вы же возите на них рабынь, - тихо возразила Сванхильд.

И уперлась лбом в его плечо, прикрытое драной рубахой. Пробормотала:

– Меня саму когда-то привезли сюда на драккаре Свальда.

– Ты была подарком мне, – нетерпеливо бросил Харальд. – А рабыни – добыча. И на драккарах их долго не держат. Довозят до торжища, а там продают.

– Но все же довозят, - негромко уронила она. - Харальд… ты когда-то сказал, что выполнишь одно мое желание. После свадьбы. Помнишь? Ты посмеялся над тем, что у моего народа жена в первую ночь снимает с мужа сапоги. И сам же пообещал вергельд за эту насмешку. Сказал, что у вас положено платить даже за глупое слово.

Научил на свою гoлову, подумал Харальд.

Девчонка ещё сильнее вцепилась в его рубаху. Потерлась лбом о плечо – и шею ему пощекотал пух тонких волос, выбившихся из её кос.

– Я хочу получить свoй вергельд, - выдохнула Сванхильд. – И прошу сейчас не о милости, Харальд…

Он хрипло хмыкнул.

– А о том, что ты обещал. Возьми всех покусанных баб с собой в Эйберг. Если ничего не выйдет, они просто исчезнут. О клетках для них я не прошу.

– Спасибо и на этом. - Харальд недовольно фыркнул. – Хоть в чем-то меру знаешь. Помнится, я тогда ещё сказал – многого не проси. За глупые слова вергельд положен небольшой.

– А он маленький, - быстро выпалила Сванхильд. - Несколько дней пути для шести баб. И только.

Следом она вскинула голову. Прогнулась, пытаясь выпрямиться – и Харальд позволил ей это. Ладони, придавившие спину жены, скользнули к мелким плечам. Погладили их поверх плаща.

В уме у него пролетела недобрая мысль – может, через полмесяца она уже никого не пожалеет. И перестанет заступаться за других. Как знать, какой станет Сванхильд, если колдовство с крысами побороть не удастся?

А может, через полмесяца её и клетка не удержит. Не удержит – и не убережет…

Откажу сейчас, а потом буду вспоминать эту просьбу, подумал Харальд. То, как отказал. И ведь дело-то нетрудное. Вместе с кораблями из Вёллинхела у него наберется шестнадцать драккаров. Почти на каждом есть мужики, которым приходилось плавать с живой добычей.

Шесть баб – не велик груз. Палубу они ему не протопчут…

– Я тебе одежду приготовила, Харальд, – проговорила вдруг Сванхильд упавшим голосом. - Чистую. Надо было сразу сказать… там, на крышке сундука, рядом с тобой лежит. И тут есть вода для умывания. Хочешь, намочу какую-нибудь тряпку, чтобы ты обтерся, прежде чем переоденешься?

– В бане ополоснусь, - проворчал Харальд.

А потом отловил ладонями её лицо. Бережно сжал, она выдохнула:

– Бани, наверно, и не топил никто. Сейчас попрошу кого-нибудь сбегать…

– Не надо, - уронил Харальд. – Я не баба, дротнинг. Если на воде нет льда, значит, ею уже можнo мыться. И я возьму с собой тот груз, о котором ты меня попросила. Χоть будет кого утопить в море, если ты опять ослушаешься.

Сванхильд даже не вздрогнула. И он почему-то этому обрадовался. Добавил: