Дар Дерзкий

Ди-Ггарц косо усмехнулся, еще раз осматриваясь и втягивая носом добрую порцию воздуха. Послать сейчас гонклардов в неверный дом – испортить всю операцию. Удачнейшую операцию судя по всему, где грибница не успела вырастить Грибника себе на охрану. Повстанцы в момент спалят и грибницу, и самих себя. Следак вслед за проводником посмотрел на указанный дом. Но то, что было рядом с сердцем сказало – «нет», а чутью он верил больше, чем какому-то хучу. Следак склонил голову, словно сканируя остальные строения на улице. Затем повернулся в другую сторону, к другому дому, ничем не выделявшемуся из десятка прочих. С самого начала его тянуло туда, и теперь он уже не сомневался в своей правоте. Спросил проводника просто из любопытства. И проводник соврал. Глупый хуча. Видимо связан с бунтовщиками.

Ди-Ггарц снова усмехнулся. Теперь он был уверен, как поймавшая нижнее чутье ищейка.

К нужному дому они подошли быстро, и Следак остановился, расширенными ноздрями ловя все еще слабый, но уже более заметный запах проклятой плесени.

– Почтенный ди-Ггарц, сын великого племени реццов? – сгибаясь вполовину роста, посмел с вопросом в глазах обратиться командир боевой группы гонклардов.

Не дослушивая его, Следак резко и уверенно кивнул. Заметил, как блестнул жадной радостью глаз ближайшего воина. Тут же оглушительно взвыла «трещотка». И кошмар пал на землю – любое существо без наушного экрана сжалось в судороге от этого ужаснейшего из звуков. Отбросив уже ненужную «вуаль», зацокав не хуже «трещотки» в двуногой походной стойке, гонкларды рывком снесли ворота. С десяток их мигом оказались во дворе, рассыпавшись в стороны, кто контролируя выходы, кто повиснув на стенах возле узких окон. Следом суставчатыми спинами мелькнули безымянные, нырнув в мрачное строение дома. Потом туда же вползли три сёрлинга, что умеют читать души, и втиснулись несколько гонклардов. Лишь после этого выломанные ворота неторопливо переступил и сам ди-Ггарц, окруженный ближними живыми.

В доме почувствовалась возня, несмотря на звуковой подавитель. Мелькнуло несколько ярких выстрелов, два окна лопнули, блестками осыпаясь вниз. Следак с удивлением, почти страхом повернулся к дому. Но больше ничего сверхординарного не было. Никакого Грибника. Тогда он оборотился во двор, обшаривая взглядом небольшое захламленное пространство. Теперь можно было не сомневаться: он нашел, что искал!

Посреди двора темнело круглое углубление, которое можно было бы счесть колодцем или выгребной ямой. Любой так и посчитал бы. Кроме тех хучей, что тут жили. И самого ди-Ггарца.

Воздух все молотило и молотило, перестук «трещотки» чувствовался даже не предохраненными от звуков ушами, а телом, серединой грудной клетки, словно кто-то упруго барабанил в грудь. Странное было ощущение, волоски шерсти встали, каждый по отдельности…

Рецц позволил себе слабую улыбку. Гнездо было захвачено врасплох, совершенно врасплох! В доме все еще продолжалась борьба, несколько раз какой-то сильный звук перекрыл даже «трещотку». Но безымянные и гонкларды были замечательно экипированы и, кроме того, отнюдь не являлись существами за смерть которых реццу стоило бы беспокоиться.

Никто не вырвется через двери. Никто не выпрыгнет из окон.

Следуя его кивку, спрыгнули висевшие на стенах гонкларды, настороженно окружили «колодец», встав, однако, не ближе двух прыжков. Их головы блестели герметичными шлемами, предохранявшими от вдыхания мелких спор. И все же, каждого впереди ждала малоприятная многоразовая процедура – проверка крови, мочи, лимфы – всех проклятых жидкостей тела! С грибами не шутят!

– Давай «клеща» – приказал ди-Ггарц в переговорник, одновременно поворачиваясь и кивком дозволяя сидевшему на «трещотке» моголону сбросить напряжение.