Дар Дерзкий

Дар нахмурился, зачем им здесь посланец махо? Но в этот момент что-то изменилось. Когда Боаук уже подбегал к овалу проема, низ люка зашевелился, как живой – студнеобразно, зыбко, будто ожившая медуза. Б'рванец тоже заметил это и торопливо прыгнул вперед. Он не размышлял, не думал об опасности. Так же безрассудно он бросился бы на вдесятеро превосходящего врага или пошел в огонь – коли клану потребовалось такое!

Он бы успел, если б то был обычный люк. Но корабль гонклардов был жестче. С хлюпающим звуком выплеснулась наверх водоподобная плоскость. Теперь Дар успел рассмотреть все движение. Она была прозрачной, переливаясь сине-зеленым в своем вертикальном скольжении. Прыжок Боаука пронзил ее именно в этом состоянии, будто пловец – набегающую волну. Его тело стало нереальным как просвечивающий гель. Б'рванец больше не двинулся, не вскрикнул – просто замер, навсегда оставшись в этом летящем положении. Пленка люка затвердела, в мгновение ока погасив и свет, и свою прозрачность.

Темнота обрушилась в тамбур.

Темнота и тишина…

Глава 9 Лодка гонклардов

Несколько бесконечно длинных мгновений они стояли замерев – Дар и два его верных элитара. Опешившие б'рванцы были отрезаны по ту сторону могучей звездной брони, уже бессильные причинить вред. Куаргир и Док-Атор хрипло дышали рядом. Дар прикрыл глаза, тоже стараясь успокоиться. Длинный денек получился сегодня. Но пока все складывалось на пользу путешественников.

Пришло чувство торжества: вот еще одна лодка. Теперь не придется никуда больше идти, если она в хорошем состоянии. Останется только придумать как затащить сюда Саудрака и воинов… Но обрадоваться не получалось. Нечто тревожное чудилось в старом спертом воздухе. Дар принюхался, пытаясь уловить это.

Замкнувшийся люк будто перенес их в другой мир. Дар ощущал это каждой клеточкой тела – как жук, упавший в муравейник. Возникло иррациональное чувство, будто что-то свербило по коже – его человеческой, «голой» коже! Снова примерещились вокруг духи гонклардов – незримо и беззвучно реющие рядом.

Тревога рывком возросла.

Чувство непримиримости вдруг взметнулось со дна души, наполняя жестким отрицанием окружающего. Но самое глупое, он даже не знал – почему? Дыхание снова стало быстрым, рваным. В этом звездолете было что-то неправильное… Он уже ненавидел его!

– Вот мы и в лодке, Дэйр… – голос Куаргира казался спокойным в темноте тамбура, но удивление так и хлестало из него. – Тут так странно…

Дар боролся с душившей его яростью, с этой неистовой непримиримостью. Что-то в нем отвергало этот корабль и то, что создало его, а после направляло эту массу воли, брони, сложных механизмов и маленьких живых существ…

Стало рывком светлее – свет искрился от вертикальных полос, оплетавших его тело. Одновременно пришло голубоватое зрение светящегося тела. Окружающее предстало в виде полупрозрачных плоскостей с нитевидными гранями.

Дар подошел к закаменевшему в прыжке Боауку. Движения давались тяжело и легко сразу, будто катил массивную тележку по льду. В светящемся теле звенела внутренняя мощь, гудела как тяжкий гонг, получивший паличный удар – но звук был не из тех, что можно услышать ушами.

Боаук изменился. Не было остекленевших глаз или последней гримасы боли. В нем еще отдаленно можно было узнать могучего тангра. Но теперь он был словно памятник, отлитый в металле, все острые живые черты смазаны, будто подтаявший лед. Трогать его не хотелось.

Чье-то древнее могущество еще глухо ворочалась в этом корабле, невидимое, враждебное, живое. Зло, таящееся внутри звездолета, еще жило. Оно имело вектор, направленный против него: человека, тангра, махо…

Дар развернулся и пошел вглубь корабля. Черный огромный тамбур был куда больше, чем на «Карассе». По размерам он походил на средний катерный ангар «Прямого Ветра», но был совершенно пуст. Никаких процедур типа дезактивации, молекулярной сверки, бактериального душа, лучевой чистки и тому подобного – не было. Либо они настолько чужды кораблю, что тот отвергает их, либо энергия этой махины окончательно иссохла за прошедшие тысячелетия, и он просто мертв. Была еще одна чисто умозрительная возможность – что в данную летающую лодку не планировалось входить обратно. Но вряд ли это было истинно, одноразовые звездолеты – слишком большая расточительность даже для реццов!

– Шарки! – властно позвал он, с трудом узнавая свой голос в этом шипящем реве.

Тишина была ответом.

– Что-то не так? – тут же подскочил Куаргира.

Дар не ответил, не до того было. Шаги гулко печатали пол. Еще один открытый люк впереди, и за ним – уходящий в темень коридор.

– За мной!

Чем-то он был похож на «Карасс», этот звездолет. Стальные полы издавали такой же шумящий звук при ходьбе. Его прежние обитатели не любили, чтобы к ним приближались незамеченными. Коридор был пошире карассова, тут можно было ходить группами. Пустые стены, пустые полы… Пинками отворял приоткрытые люки – везде только двухуровневые лежаки и обширные приподнятые плоскости рядом.