Дар для проклятого (СИ)

Следя за ним, я все больше отмечала то, что Айрон похож на маленькое солнышко. Немного наивное и безалаберное, но светлое и теплое. Я настолько уверилась в этой мысли, что даже начала замечать вокруг него оранжевый ореол, который пропадал только если хорошенько проморгаться.

- Мне нужно с тобой поговорить, - тихо шепчу в какой-то момент, заметив, что внимание Уилфреда ослабло.

- О свадьбе? – сразу догадывается Айрон, делая вид, что собирает разлетевшиеся карты. – Боюсь, я не могу ничего тебе об этом рассказать, но у Кристиана действительно есть на то причины. Вот только я с ними не согласен.

- Почему?

- Потому что ты живой человек и не обязана расплачиваться по чужим долгам, - ожесточенное. - Впрочем, Кристиан тоже не обязан, но расплачивается, поэтому не мне его винить.

- Можешь хотя бы намекнуть, что меня ждет?

- Прости, не могу. Пусть всё идет так, как идет, Кристиану виднее. Но лучше бы ты сбежала со мной, когда была такая возможность. Кто знает, может, я бы тоже на тебе в конце концов женился…

Незаметно пихаю его в бок.

- Мне нужно еще кое-что обсудить с тобой.

Заметив взгляд Уилфреда, мы на какое-то время расцепляемся и делаем вид, что продолжаем игру, на самом деле продолжая тихо переговариваться.

- Какое? – едва слышный вопрос.

- Давай сделаем вид, что ты помогаешь мне выбрать книгу?

Айрон кивает, и мы перетекаем к стеллажу, применяя буквально-таки все свои актерские навыки, чтобы убедить Уилфреда в том, что наш тихий разговор связан с выбором книг, а не обсуждением очередного заговорщицкого плана.

- Лорд Эрдик привез меня сюда, пообещав, что позаботится о моей брате, Бруно, - торопливо рассказываю, - он остался пленником в лагере, и я не знаю, что стало с ним дальше.

- У тебя есть живой брат?! – чересчур громко восклицает Айрон, и мы какое-то время изображаем бурное обсуждение первой попавшейся книги.

- Да, а что? – спрашиваю, когда возникает ощущение, что уже можно.

- Кристиан говорил, что по документам ты круглая сирота без близких родственников.

- Наверняка Эрдик ему это подсунул. Он не хочет, чтобы Бадлмер знал подробности.

- Почему?

- Точно не знаю.

- Ясно. Ты хочешь, чтобы я что-то разузнал о твоем брате?

- Да, прошу тебя, если это возможно. Я очень боюсь за него, он совсем маленький и не готов был остаться один.

- Не волнуйся так сильно. Лорд Эрдик давний друг нашей семьи, я хорошо его знаю, он не стал бы оставлять ребенка в беде, если уже пообещал спасти. Но я постараюсь что-нибудь разузнать.

- Спасибо! – порывисто выдыхаю, сжав на мгновение руку графа и тут же отпустив, испугавшись, что жест заметит Уилфред.

Но тот ничего не сказал.

Еще через полчаса граф ушел, взглядом пообещав выяснить всё, что может. А меня вернули в комнату, где внезапно оказалось более людно, чем обычно.

- Но лорд Бадлмер сказал, что никаких формальных церемоний не будет, мы просто поженимся в Храме, - шепчу испуганно, когда сразу четыре руки вытаскивают меня на середину комнаты к стоящему там скромному стульчику и совсем не скромным горам чего-то отдаленно напоминающего платья.

- Свадьба бывает только раз в жизни, - важно сообщает тетушка Мисси, - и пусть наш лорд уперся рогом, не желая устраивать хотя бы маленькое празднество, но ты, моя девочка, обязана выглядеть так, чтобы запомнить этот день на всю жизнь!

- Нет, - не менее важно возражает стоящая рядом незнакомая худощавая дама, - она должна выглядеть так, чтобы ОН запомнил этот день на всю жизнь.

Мое тихое «а может не надо?» никто не услышал.

Молчать и терпеть меня научили еще в лагере, поэтому пытку мерками, иголками, булавками, заколками и всем тем, что должно сделать из меня красавицу, я выдерживала стоически. Столь же стоически я кивала, когда требовалось мое одобрение и мотала головой, когда требовалось отрицание. Некоторые сложности возникали в ситуациях, когда тетушка Мисси и леди швея не сходились во мнении и требовали их рассудить, но тогда я выбирала сторону той, кто пыхтела сильнее всего.

В какой-то момент моего мнения для ни на шутку раззадорившихся женщин оказалось мало, и они пригласили Ивлин, которая теперь кивала в нужных местах за меня.

И всё бы прошло прекрасно, если бы в какой-то момент Ивлин не заметила:

- Кажется, Гретэль не нравится.

На нее уставились все: и тетушка со швеей, которым такое и в голову не могло прийти, и я, которую вообще-то всё устраивало.

- Гретэль! – строгое. – А теперь скажи правду, девочка.

Когда тетушка говорит вот таким вот тоном, даже совершенно непослушную по жизни меня пронимает так, что хочется спрятаться в чулан.

- Мне нравится, - шепчу неуверенно, параллельно заглядывая в зеркало и пытаясь оценить, что вообще в данный момент на меня надето.

- Что тебе нравится? – не менее строгое.

- Эм-м, - тяну, оглядывая что-то неопределенно белое, видимо, в перспективе должное стать платьем, - всё.

- Так, понятно, - экономка безнадежно машет рукой. – Придется начать с самого начала.

- Н-не надо! – чуть не падаю со стульчика.

- Надо. Это твой день, Гретэль. То, как ты выглядишь, должно нравиться в первую очередь тебе самой.