Дар королеве

— Если вы не будете возражать…

— Так уж и быть, хотя его присутствие смутит остальных жителей, но я сделаю исключение ради своей любимой дочери.

— Спасибо, — сказала Алекса, наконец, улыбнувшись. — Я была рада нашему разговору, который получился чуточку откровеннее предыдущих бесед.

— Дочка, помни, что мы будем присматривать друг за другом с этого дня. Я бы не хотел, чтобы ты от меня отдалилась.

— Этого не случится! — заверила Алекса. — Вы позволите мне пообедать? У меня не задался завтрак с поручениями, а уже полдень.

— Идем, дочка. — Отец прижал её к себе, открывая дверь. — Я составлю тебе компанию. Хорошо, что мы все решили с тобой. Это сделало меня чуточку счастливее.

Ненавистная ночь

***

Вечером пришел монах. Лысая голова этого молодого человека была отерта каким-то маслом, придавая странный блеск, а вот густая черная борода добавила несколько лет. Эта странная манера отращивать бороду вызывала бурю вопросов, но Алекса пообещала отцу, что будет вести себя достойно. Монах смиренно прошел мимо, следуя за графом в спальню, даже не представившись тем, кто сидел за столом.

Пока этот человек будет заниматься своими священными делами, сестрицу отправили к реке, где её встретили подруги из деревни. В их компании, Карла должна сделать венок на голову, который должна будет проносить всю свадьбу, а потом бросить его в толпу своих подружек. Глупые обычаи крестьян гласят: «та, кто поймает этот венок, следующей выйдет замуж». Как можно поверить в эти деревенские глупости?

Отец предложил пойти вместе с сестрицей, но Алекса отказалась и сделала это чуточку резко. Хорошо хоть граф был в хорошем расположении духа, и даже глупые выходки младшей дочери не смогли его вывести из себя.

Тетушка и нянечка пошли на поле, чтобы помочь накрыть званый пир. Мужики уже принесли дюжину столов из деревни. В землю вбили длинные черенки, их обвязали белыми тряпками, пропитанные жиром, чтобы можно было поджечь в тот момент, когда на улице стемнеет. Церемония обещает продлиться до первых лучей солнца.

Чтобы не мозолить глаза, Алекса вышла из дома, пока отец прибывал в спальне сестрицы вместе с монахом. Они долго не спускались, чем и воспользовалась девочка. Однако на пороге встретился дядюшка, который как раз вернулся в имение.

— Куда собралась, племянница? — с улыбкой спросил он игривым тоном. — Я слышал, что отец не позволил тебе…

— Мы уже это обговорили, — мягко прервала Алекса. — Если он спустится и спросит обо мне, скажите, что я позволила себе сходить в деревню, чтобы пригласить на церемонию своего друга.

— Костина?

— Не совсем, дядюшка. Я говорю о другом друге.

— Если он живет в деревне, ты можешь сходить, но скоро мы направимся в храм, где и начнется долгожданная церемония. Племянница, ты ведь не опозоришь семью своим отсутствием на столь важном событии для Карлы?

— Уверяю вас, этого не случится, дядюшка. Вы позволите мне уйти?

Кларк Холл кивнул.

***

Ганн расположился на кровати и по его виду можно отметить, что он никуда не собирается. По своему обычаю, чернокожий иноземец лежал в белой рубахе и пышных шароварах, в которых привык ходить. Только зимой, он может надеть мешковатые штаны из овечьей шкуры, примерить кафтан и меховую шубу, если уж сильно подморозить.

Алекса сразу выдала себя, стоило только приоткрыть немного дверь. Мужчина приподнялся с кровати, и без лишних слов указал на стол, где уже были приготовлены две белые кружечки с блюдцами для чая.

— Я думал, вы не придете, — сказал он, присев за стол, после молодой госпожи.

— У меня был серьезный разговор с отцом, — обозначила Алекса, наблюдая, как чернокожий мужчина наливает из железного чайника кипяченой воды. — У тебя еще остался тот чай?

— Разумеется, госпожа, — улыбнулся Ганн, — вы посмотрите на воду.

Оказалось, что он уже заварил черный чай прямо в чайнике, отчего вода сделалась темной. Небольшая изба сразу напиталась приятным запахом заморского чая, который сводил Алексу с ума.

Наполнив кружки, Ганн добавил:

— Как бы вам не опоздать на церемонию. Я не хочу оскорбить вашего отца, у нас с ним и без того натянутые отношения.

— Ганн… — Алекса пригубила бокал. — Думаю, ты должен пойти вместе со мной на церемонию.

— Это… неразумно, госпожа. Вы разве забыли, как местные жители относятся к моему присутствию в деревне? Можно вспомнить поступок графа, когда ему вздумалось заколоть меня шпагой.

— Нечего подобного не случится, я даю вам свое слово.

— Может быть, госпожа изволит называть меня по имени? Никак не привыкну к вашему обращению. Вы становитесь вежливой госпожой и вдруг выставляете себя другом. Как-то непросто определиться со своим положением в вашем обществе.

— Прости… — улыбнулась Алекса. — Непросто привыкнуть к обращению с таким взрослым человеком по имени. Мне всю голову забили рамками приличия, через которые не позволено переступать даме.

— В вашем возрасте непросто жить в таком обществе. Я не держу зла, госпожа, но на церемонию пойти не смогу. Мне бы хотелось лечь пораньше, чтобы завтра отправится…