Дар мертвеца

— В Карлайле, на приеме в честь моего мужа. Правда, это было еще до войны. Я много лет ее не видела. Кажется, ее муж занимался судоходством.

Тупик. Поблагодарив ее, Ратлидж, погруженный в собственные мысли, пошел дальше.

Поняв, что добрался до каменного монумента на площади, он немного постоял там. Хэмиш у него в голове сравнивал Данкаррик с беспорядочно разбросанными домиками его родной деревушки. Подобно многим горцам, Хэмиш привык к тишине горных долин и вытянутым, зеркально-гладким горным озерам. На фронте воспоминания о родине помогали ему выстоять и укрепляли дух, выделяли среди собратьев по оружию.

Рассеянно наблюдая за жителями, спешащими по своим делам, Ратлидж думал о них. Если даже кто-то из местных дружил с Фионой Макдоналд, теперь они в этом ни за что не признаются.

Кроме того, вряд ли Фиона откровенничала с теткой.

Надо отметить, что Фиона скрывала две вещи. Во-первых, что мальчик не ее… и, во-вторых, кто его настоящая мать. По какой-то причине вторая тайна оказалась важнее первой. Фиона пошла на серьезный риск — решилась ради сохранения тайны даже предстать перед судом по обвинению в убийстве.

А если мать мальчика еще жива…

Как весьма проницательно заметил мистер Эллиот, она до сих пор так и не заявила о себе.

Почему? И где она?

Хэмиш вздохнул: «Где угодно… в Англии… или в Шотландии».

Ратлидж повернулся к памятнику и дотронулся ладонью до его поверхности. Утром камень был еще холодным, солнце не успело его согреть. Иену пришло в голову, что памятник холодный, как жители Данкаррика. Им тоже не хватало тепла и света.

Грубо отесанный монолит стоял на мостовой. Его окружали звенья тяжелой железной цепи, прикованные к четырем невысоким железным столбикам, отчего монумент делался похожим на склеп. С той стороны, которая выходила на площадь, на поверхности камня вытесали барельеф: дома, охваченные пламенем, и грабители на лошадях, в узких штанах и коротких кожаных камзолах. Они смотрели, как горит городок. У ног лошадей лежали мешки с награбленным, сбоку толпились перепуганные овцы.

Под рельефом в камне были выбиты три даты — три раза, когда Данкаррик поджигали налетчики из Англии. Впечатление было сильным, Ратлидж невольно прикинул, сколько во время тех пожаров могло погибнуть людей.

А может быть, жителей Данкаррика вовремя предупреждали, и они спасались в полях или за прочными стенами дозорной башни? Оттуда они смотрели на свои горящие дома. К небу поднимался черный дым, и горло саднило от пепла…

Ничего удивительного, что здешние жители отличаются от жителей городков Южной Англии, несколько столетий проживших в покое и процветании, — там неприятельские армии и угроза пожара и меча давно ушли в историю. А здесь… Приезжую молодую женщину принимали ради ее тетки, а не ради нее самой. Ничего удивительного, что здесь так легко оказалось возбудить подозрения и что доверие к ней было утрачено так стремительно.

Кто-то знал, как сыграть на слабостях жителей Данкаррика и, не заявляя о себе, уничтожить Фиону Макдоналд. Но зачем?

С какой целью?

«Когда я уезжал во Францию, она жила со своим дедом, — сказал Хэмиш. — Но когда он умер, она уехала в Брей, ее последнее письмо ко мне было отправлено из Брея».

Да, верно… Ратлидж тоже написал Фионе Макдоналд в Брей о гибели ее жениха.

«Значит, придется ехать в Брей», — мысленно заключил он.

Он приехал в Шотландию, чтобы найти следы Элинор Грей. Если инспектор Оливер прав, дочь леди Мод должна быть знакома с Фионой Макдоналд. Он должен выяснить, где пересекались их пути — и пересекались ли вообще. И почему рождение ребенка — событие, которое произошло не в Данкаррике, — отбрасывает такую длинную и мрачную тень на судьбу двух женщин, у которых на первый взгляд нет ничего общего. Оливеру вряд ли понравится, что представитель Скотленд-Ярда снова вмешивается в его дела…

Как будто в ответ на его мысли Ратлидж вдруг увидел Оливера, тот шел через площадь навстречу ему в обществе человека в хорошо сшитом сером костюме. Присмотревшись, Ратлидж узнал в спутнике Оливера того самого овцевода, которого он встретил в самый первый день у дозорной башни. Они о чем-то серьезно разговаривали, а потом Оливер поднял голову и помахал Ратлиджу рукой. Он попрощался со своим спутником и зашагал к монументу.

— Похоже, вам не мешает пообедать, — заметил Оливер.

— Мне не мешает выпить. Но сейчас меня больше всего интересует другое. Где жила Фиона Макдоналд до того, как приехала в Данкаррик?

Оливер пытливо посмотрел на него:

— По-моему, логично начать с того, куда уехала Элинор Грей после ссоры с матерью в шестнадцатом году.

— Да, логично, — сдержанно согласился Ратлидж. — Но это значит, что придется шире закинуть сеть и привлечь к расследованию больше людей. Можно сузить круг поисков, начав с другого конца.

— Да, понимаю. Что ж, констебль Маккинстри лучше всех расскажет вам все, что нужно. Кстати, я уже побывал и в Брее, и в Гленко. Уверяю вас, там почти нечего выяснять!

— Вы ведь не знали, что там нужно спрашивать об Элинор Грей.