Дар миротворца

Битва на валу стремительно превращалась в кровавое побоище. Варвары Тёмной долины порывались вперёд с небывалым упорством, а кровь убитых собратьев только придавала им сил. В полном исступлении они прыгали через выставленные копья, обрушиваясь всей массой на щиты, сбивая иных латников наземь собственным весом. Поток их не кончался. Их вожди понимали, что атаковать вал по всей длине им не под силу и ломились как таран – в одну точку. Дух злобы и ненависти повис в воздухе.

– Вперёд! – приказал Эномай своим всадникам. Видя, что нерейцы уже близки к пролому третьего ряда латников, а рядов этих всего пять, глава конных лучников двинул своё воинство в бой. – Луки наизготовку! Ближе чем на пятьдесят шагов с врагом не сближаться! Засыплем их стрелами, братья!

Двинувшись сначала шагом, затем рысью, конница понеслась вдоль трёхтысячного клина варваров, стремительным потоком обошла бушующую схватку, и через минуту в спины нерейцам засвистели стрелы. Поле огласили новые крики смерти и боли – яростные и угасающие. Толпы варваров ринулись с воплями на лихих стрелков, но всадники не позволили им добежать для удара. Пешие варвары падали, подкошенные градом свистящей смерти. Многие из тех нерейцев, кто ещё не ввязался в битву, дрогнули, дико озираясь и рыча. Смерть как вихрь косила жизни. Стон рвался из груди, гасли глаза, изредка обретая перед смертью необычайную ясность, но куда чаще в них застывала жгучая ненависть, а на устах замирали ужасные предсмертные проклятия.

И вдруг, в мгновение ока каждый воин Несокрушимой Дуги ощутил, как будто огромный кровавый пузырь злобы, ненависти и мести, который незримо наполнялся с каждым вскриком, переполнился до предела и лопнул.

Драконовы скалы вздрогнули, испустив долгий протяжный стон.

***

Кровавая сеча на правом фланге произошла так стремительно, что королева растерялась. Она надеялась, что напирающие в одном-единственном участке нерейцы быстро выдохнутся, а вместе с силами иссякнет и их злость, так что им не останется ничего другого, как обратиться в бегство. Однако ярость варваров Тёмной долины казалась неистощимой. Их клин сходу прорвал два ряда латников. Третьему ряду удалось их остановить, однако уже ни о какой бескровной «толкучке» речи быть не могло. А тут ещё Эномай повёл в бой свою конницу, вознамерившись уничтожить нерейцев с тыла.

– Остановите его! Дайте ему сигнал отбоя! – быстро проговорила Сильвира.

– Сиятельная королева, почему? – изумился архистратег Тибиус. – Эномай совершил очень ловкий маневр и действует отлично!

– Его действия были отличными, если бы на месте нерейцев были даймоны, – с невольным раздражением ответила королева.

Один из трубачей-посыльных тотчас поскакал на правый фланг, и в этот момент скалы за спиной войска вздрогнули. Это сотрясение ощутили все, даже те, кто рубился в самозабвении. Волнующий трепет – предвестник беды – прокатился по рядам войска. Люди замерли. А когда обернулись к Драконовым скалам – раздались крики ужаса.

На краю скалистого утёса возвышались пять оскаленных драконов. Огромные массивные туши, по сорок-пятьдесят локтей в длину от головы до кончика хвоста, переливались на солнце багровым отблеском. Чёрная окраска гребенчатой спины чудовищ плавно переходила в тёмно-багровый оттенок боков и в кроваво-красный цвет брюха и лап. Драконы не имели крыльев, но их лапы были приспособлены для передвижения по скалам даже лучше, чем у горного барса.

Враг нанёс неожиданный удар в самый тыл войска. С воплями бросились врассыпную обозные, до сего мига уверенные, что находятся в самом безопасном месте. Содрогнулись лучники Дексиола, оказавшиеся ближе всех к опаснейшим в Каллирое бестиям.

Багровые драконы! Исполинские воплощения стихии ненависти, о которых никто не слышал уже более двух веков, предстали перед войском королевы Сильвиры во всей своей красе. Даже озлобленные нерейцы в большинстве своём опустили оружие и поражённо замерли, а иные робко попятились. Но всё изменилось через секунду, когда из их войска вырвался разодетый в одежды из перьев шаман и с громким возгласом рухнул на колени, простирая руки к багровым владыкам Драконовых скал.

– Мэшихар!

– Мэ-ши-хар! Мэ-ши-хар! – разом подхватили нерейцы, падая на колени – даже те, что бились минуту тому с латниками королевского войска. Появление древних, но не забытых владык, объяло варваров Тёмной долины благоговением и ужасом.

«Вот для чего были нужны атаки змееглавцев и нерейцев! – пронеслось в мыслях королевы. – Навязать нам битву против людей было не единственным замыслом Хадамарта. Пробудить и вывести из ущелий скал багровых драконов – вот его главная цель! И его усилия того стоят. Пять древних бестий – куда более грозная сила, чем три тысячи дикарей».

Королева ещё не отдала ни одного приказа, а к подножию скал уже бросились, взбираясь на валуны, две сотни копейщиков из Третьей штурмовой когорты Варрея. Телохранители Сильвиры, следуя молчаливому приказу Филгора, отложили мечи и взяли тяжёлые копья.

– Лучники, готовсь! – прокатился крик Дексиола.