Дар миротворца

– Ах, да… Словом, при содействии властей нефелонские маги подвергают аделианские общины различным испытаниям: гонения, болезни, наговоры и тому подобное. Это всё часть ритуала, который заключается в том, чтобы морально сломить человека. Пока люди держатся, порождённое магами чудовище остаётся слабым и безвольным. Но если испытания берут верх, и люди бегут из города или отрекаются веры – вот тогда нефелонское чудовище и обретает силу…

– Значит, природа этих существ – сломленное человеческое упорство? – королева хмурила брови, думая, какое же духовное противодействие можно оказать монстрам, взращённым на подавлении воли человека. – Как их победить?

– Если стойкость ваших воинов окажется сильнее стойкости тех нефелонцев, чья сломленная воля послужила кормом для этих чудовищ… тогда, по логике вещей, победа будет за нами.

– По логике вещей, – повторила королева, не испытывая воодушевления.

Даймонская туча приближалась. Королева почувствовала биение сотен затрепетавших сердец. Тёмная аура страха, что всегда сопровождает силы Хадамарта, неуклонно обволакивала сердца её воинов. Никто не попятится, никто не покинет первые ряды, когда на них обрушится вся мощь нефелонских чудищ, но Сильвира знала, что страх уже начал сковывать души, а стыд из-за собственной боязни уже ослабляет руки неокрепших бойцов. Багровые драконы уже явили им мощь Хадамарта, и вот – в бой идут его главные силы. Зрящих больше нет, и нет причин рассчитывать на ещё одно чудо.

– Воины юга! Собратья по войне! – возгласила королева во всю силу командного голоса. – Вы достаточно окрепли, чтобы отстоять свою честь и отвагу перед пугалами Хадамарта! Однажды ваше мужество проломило неприступные стены Амархтона! Сегодня ваша верность возвращает к жизни великий город! Я взываю к вашей отваге, славные воины: не стыдитесь своего страха, ибо среди вас нет малодушных! Глядите страху в лицо! Многие из вас страшатся потерять жизнь, страшатся оставить своих жён вдовами, а детей сиротами. Но я знаю: сердца ваши искренни и боязнь ваша доблестна! Не стыдитесь страха, ибо через минуту каждый из вас забудет о нём!.. И ни я, ни Главк, ни Серебряный Круг, а ваша отвага и ваша верность решают сегодня судьбу Каллирои! Отвага и верность ваша спасала доныне нашу страну, спасёт она её и сегодня! Хвала Спасителю за вас, собратья по войне! Да свершится воля Всевышнего!

– На земле и в сердцах! – воскликнули тысячи голосов, и гул ободрения возвысился над оборонным валом. Даже те воины, что стояли в отдалении и не расслышали слов владычицы, воспрянули и радостно загудели:

– На земле и в сердцах! Силь-ви-ра! Силь-ви-ра!

Музыканты вновь затянули славную боевую песню, подбадривая тех, кому предстоит встретить врага. Передним же рядам было не до пения. Глаза застыли, наблюдая за тёмной ордой, руки немели, сжимая длинные копья. Но боевая песнь сковывала бойцов в единый боевой организм, и никто не чувствовал себя один на один со смертью. Сжались копья в руках воинов первого ряда, колыхнулись знамена, и эхо разнесло воинственный клич по всей тёмной степи и по ущельям скал.

Первый и самый крупный клин даймонского легиона устремлялся в самый центр Несокрушимой Дуги – чётко посередине стройных рядов Второй когорты. Её глава – сухой и тощий, как жердь стратег Тертоний – не отличался особой смекалкой или тактической хитростью. Однако во всех сражениях его когорта несла наименьшие потери по сравнению с другими, за что он и был высоко отмечен королевой. По этой же причине Сильвира поставила его когорту в центр оборонного вала.

– Баллистарии! Целься в чудищ! – закричал старик Рафар, сразу заприметив достойную цель для своих метательных орудий, которые только-только успели развернуть в исходное положение и теперь натягивали огромные тетивы.

Близоруко щурясь, Рафар выждал, когда легионы приблизятся на расстояние выстрела, и махнул рукой. Острые кованные гарпуны засвистели над головами пригнувшихся воинов, молнией устремляясь навстречу врагам…

Над полем вознёсся громогласный рёв. Подкосились и рухнули сразу два броненосных чудища. Ещё один взмах руки – на сей раз Дексиола – и ливень стрел обрушился на Хадамартово полчище.

– Перезаряжай! – кричал Рафар, не щадя своего старческого голоса.

В один миг от даймонских клиньев не осталось даже подобия боевого построения. Ревущая орда неудержимой волной ринулась на оборонный вал.

– Приготовились! Бросай!

Из задних рядов Второй когорты полетел вихрь метательных копий. С сорока шагов железные наконечники пробивали броню однорогих арпаков, и те из них, что бежали первыми, с раненым рёвом покатились под ноги сородичам. Но множество копий ушло впустую, отбившись от тел броненосных чудищ.

– По однорогим бросай! – наперебой закричали сотники.