Дар миротворца

Калиган понял, почему ему позволили свободно разговаривать с узниками. Он никого не сумел бы подговорить к побегу. Его восприняли бы как сумасшедшего, который пытается сломить привычное течение их мирной жизни. Всех устраивал её обыденный ритм: работа, еда, сон, накопление денег – чем не жизнь? «О какой свободе ты говоришь, Калиган? Разве мы не свободны? Если бы кто-то позарился на заработанное нами – о, да, мы бы восстали! А так, чего шуметь понапрасну? Да, работа тяжела, изнурительна, но ведь и платят за неё хорошо, где ещё так заработаешь, как здесь?»

Это было само сосредоточение амархтонского равнодушия – густой осадок, осевший под городом и заползший дальше, охватив всё подземное поселение.

«Хитры маги, – думал Калиган. – Знали, что одних чар равнодушия будет недостаточно для прибыльной работы рудников. Зарплата за труд стала тем мощным стимулом, который заставил людей работать истово, усиленно, а главное – добровольно. Без всякого бича и показательных казней. Зарплата, ничтожная зарплата стала единственной целью и смыслом бытия этих людей. Ни о чём ином у них попросту не осталось времени думать. И что самое обидное, чары равнодушия сыграли здесь не такую уж большую роль».

Но тогда почему Тёмный Круг так тщательно скрывает правду о Подземных Копях? Зачем ему понадобился страшный миф о тюрьме-прииске? Ведь правда остудила бы многих южан, жаждущих пробиться и освободить несчастных узников.

И на этот вопрос Калиган вскоре отыскал ответ.

Всё-таки страшный образ был Тёмному Кругу нужнее – для поддержания порядка в городе. Пожизненная ссылка в ужасные копи, откуда никто не возвращается, была тем бичом, который держал в повиновении непокорных. Кроме того, можно представить себе состояние осуждённого, который едва не сходит с ума от страха перед «местом стона и плача», а находит вполне пристойное поселение, с условиями хоть и тяжёлыми, но сносными, да ещё и с возможностью сколотить «состояние». Тут любой поддастся расслабляющей радости спасения, включится в работу, утешая себя мыслями о скором побеге. Будет убеждать себя, что поработает с месяц, освоится, узнает всё, что нужно для побега, и… не пройдёт и месяца, как чары и накопительская человеческая натура сделают своё дело. Человек включится в ритм, и ему, усталому, измученному после рабочего дня, будет не до мыслей о побеге. Свобода? Какая свобода? Разве я не свободен?

У Калигана работа была не такая выматывающая, но более опасная. И что самое удивительное – плату за свою работу он тоже получал. Но обходы дальних туннелей заканчивались, услуги следопыта требовались всё меньше, и Калиган понимал, что скоро присоединится к остальным горнякам в добыче камней и кристаллов. Хотя бы ради пропитания.

Но что дальше? Что будет с ним, когда он вольётся в отупляющий ритм тружеников подземелья, если уже чувствует, насколько далёкой и безразличной становится ему жизнь наверху? Разбить проклятый браслет и попытаться сбежать? Без оружия и снаряжения шанс выбраться невелик, но Калиган не стал бы колебаться, если бы не Флоя…

Каждый день он настаивал на встрече со своей ученицей, но позволили им увидеться только раз. Девушка выглядела здоровой, хоть и печальной. По её словам, с ней обходились хорошо, разрешали ходить по верхним этажам Главной Башни, но всё-таки она чувствовала себя пленницей. А кроме того – заложницей того, что Калиган будет исправно выполнять свою работу. Пока королева Сильвира не выкупит их из плена. А в это Калиган уже не верил.

«Держись, Калиган. Ты был учителем Школы Рыцарей. Ты – многоопытный следопыт. Ты – ближайший советник королевы Сильвиры…»

…Следопыт приподнялся на оклик. Звал его тот самый маленький шустрик, который успевал за день оббежать несколько месторождений.

– Эй, следопыт, тебя там ищут!

Калиган лениво поднял руку, показав браслет.

– Маги знают как меня найти.

– А это не маги, – возбуждённо проговорил человечек. – Эти люди вообще нездешние.

Калиган встал, почувствовав, что сердце его бешенно заколотилось. В пещерах не принято шутить и друг друга разыгрывать. Но, силы небесные, кто из нездешних может его здесь искать?!

Приблизившись к площадке, служившей местом для обмена, Калиган увидел три знакомых фигуры…

Он едва удержался от изумлённого вскрика. Повидавший на своём веку такого, что и старому рыцарю-пилигриму не снилось, удивлявший своей выдержкой самых крепких воителей, Калиган почувствовал, что теряется и не знает уже, сон перед ним или явь.

Он очень хорошо знал этих трёх людей. Как знал и то, что они не могли ни встретиться вместе, ни спуститься за ним в это забытое Создателем место.

Глава шестая Дуэль для троих

(Мельвия)

«Новый поход, – думал Марк, устало плетясь по каменистой дороге. Крутой подъём, казалось, будет бесконечным. – Нескончаемые странствия. Будет ли у меня когда-нибудь собственный дом, семья? Родной очаг, к которому приятно вернуться после долгого путешествия? Или судьба миротворца – вечные скитания?»