Дар на верёвочке

- Я так и предполагал… Простите. Вы правы…

- Не переживайте за меня, - нарочито весело произнесла хозяйка, - я справлюсь!

- Да, конечно, - пробормотал себе под нос Кречет, - но вы так молоды…

Нотариус в задумчивости покинул особняк Рыльских, перебирая в уме факты из такой недолгой, по его меркам, жизни юной боярыни. Когда-то Милолика вихрем ворвалась в высшее общество столицы, произведя буквально фурор своей красотой, умом, лёгким нравом и деловой хваткой. Провинциальная дворянка затмила Ильвилесских дам не прилагая, казалось, особых усилий. Мужчины были очарованы ей, а женщины озлобились на выскочку. Но сноха Стаха повела себя очень достойно и порядочно. Чужих мужей и женихов не отбивала, поклонников не приваживала, собственному мужу не изменяла. А вот сам Пшота недолго оставался верен молодой жене, и частенько поглядывал на сторону. Вскоре столичные дамы сменили гнев на милость, обретя в лице Лики добрую приятельницу. Боярыня Рыльская стала душой столичного общества. А само общество уже забыло, что это провинциальное чудо появилось в Ильвилесе всего семь лет назад.

Самому Кречету нравилась Милолика своей прямотой и честностью, словно унаследованной от Стаха. Сейчас он был полностью на её стороне, считая, что Пшота слишком далеко зашёл в своих любовных похождениях. Наличие любовницы, безусловно, не было чем-то необычным или редким в современном обществе, но мужчины старались этого не афишировать. Пшота же, словно напоказ выставлял свои отношения с Лопушковой, не скрывая даже факт её беременности. Ну, какая женщина может такое выдержать? Вот и чаша терпения Милолики переполнилась.

Не зная о тяжких думах нотариуса, сама Милолика спешно готовилась покинуть свой особняк, пока неверный муж где-то развлекался. Механики собирались отбыть в Шихуны лишь через несколько дней и с радостью были готовы принять её в свой караван. И эти самые несколько дней ей надо было провести вне дома. Боярыня отослала большую часть багажа к механикам с Микитой, оставив себе лишь ларь с документами и небольшую сумку с одеждой. До отъезда из города Милолика решила проверить дела на своих предприятиях, отдать указания, и с чистой совестью устроить себе отпуск. Микита снял ей на эти дни комнату на постоялом дворе среднего класса.

Милолика была уверена, что Пшота даже не заметит её отсутствия. Слугам было дано указание, изображать присутствие хозяйки в доме все дни до её отъезда из столицы. А ещё через пару дней 'любящий' муж должен был получить копии завещания и прошения о разводе. По замыслу Милолики, первое должно было остановить наёмных убийц, если таковые уже были наняты, а второе - успокоить активную Груню. Или наоборот.

Одевшись как средней руки горожанка, боярыня покинула особняк и растворилась в столичных улицах, решительно меняя свою жизнь. Она не знала, какие последствия её ждут, но надеялась, что этот шаг приведёт к лучшей жизни. И не приёмы в княжеском дворце и самые модные наряды, не показные вздохи якобы влюблённых в неё мужчин, не богатство имела она в виду. Милолика всего лишь мечтала о любящем муже и детях. Ведь за семь лет замужества не по её вине не появилось детей от Пшоты. Об этом тоже позаботился Стах, проверив здоровье будущей невестки у лучших лекарей Ильмении. В свете последних новостей про брюхатую Груню, Пшота тоже не был виноват в их бездетности. Видно, не судьба…

Змиулан с замершим сердцем входил в избушку травницы, полной грудью вдыхая такой забытый, и такой любимый запах лесных трав. Память услужливо вынимала из закромов забытые образы, звуки, ощущения. Мужчине казалось, что вот сейчас чуть шелохнётся занавеска, отгораживающая пространство у печи, и оттуда с горшком душистой каши выйдет улыбающаяся Вия. Поставит кашу на стол, загремит мисками и ложками… Он тряхнул головой, отгоняя видение, но ощущение её присутствия всё равно не покидало Змиулана. Всё в этом доме говорило о том, что хозяйка только что вышла, буквально мгновение назад и скоро вернётся. Травы всё так же висели под притолокой, источая аромат. Сверчок скрипел за печкой. Ветер колыхал занавески, залетев в открытую дверь. На дереве у крыльца ухала сова…

Том и Делька не мешали отцу вспоминать счастливые мгновения его жизни. Они на поляне перед домом деловито разбирали вещи, перекладывая и переупаковывая то, что, по их мнению, лежало неудобно или неправильно. Шелест птичьих крыльев отвлёк их от столь увлекательного занятия.

- Уффа! - обрадовалась Делька, заметив сову, умастившуюся на соседнем дереве. - Здравствуй, голубушка!

Том не мог пока общаться с птицей, словно с человеком, и ограничился помахиванием руки.

Уффа внимательно посмотрела на их поклажу, явно, удовлетворённо ухнула и прикрыла глаза веками.

- А может, она нас проводит… ну, к этим, к ильвам? - почесал нос Истома. - К Отшельнику же провожала…

- Думаешь?.. - заинтересовано посмотрела на него сестра. - К Отшельнику она с мамой ходила… э-э-э летала. Но, кто знает?

- А ты её спроси! - потребовал парень. - Ты же её понимаешь!

- Уффа, - позвала Делька птицу, но та даже глаз не открыла. - Не хочет… Что ж…