Дар небес

Но это там, в долине, а пока здесь приходилось учиться жить заново, дышать заново, слышать в груди только одно сердце. Имея всё те же две руки и две ноги, пользоваться только одной рукой или ногой. Наверное, так же чувствуют себя парализованные больные. Но у них хотя бы есть надежда, что подвижность всего организма, пусть не сразу, но со временем, восстановится. У потерявших свою единственную истинную такой надежды не было.

Потому и уходили они, кто в детей и внуков, а кто в работу. Уходили, потому что знали, что не суждено им второй раз испытать единение. А без единения уже не было смысла сходиться с кем-то ещё. Не сходились, не хотели. А ради одной физиологии, то можно было и не сходиться.

Но не все так считали. Были и другие, кто сходился и жил, как семья. Без общих детей, конечно, но жили. Потому что, как правило, у них уже были дети от своих истинных. Таких, вновь сошедшихся, как правило, жалели, им сочувствовали, потому что понимали, что всем хочется счастья. А доживать их долгий век, всё-таки, проще не в одиночестве.

В случае с Дарием и Ульяной была назначена почти немыслимая отсрочка в месяц и только по причине здоровья самой Ульяны. После полного опустошения, полного лишения энергии, что сделал с ней тот изверг, требовалось время на восстановление. Восстановления и потоков энергии, и всего организма. И Дарий, как мужчина, это понимал и согласился подождать. Владимир, услышав это, отдал должное силе воли Дария.

Пожалуй, только Анна, как Лекарь, знала и испытала настоящий страх от опасения, что Ульяна после этого издевательства над ней не сможет иметь детей. Испытала, потому что видела, чувствовала, что тот изверг сотворил с девушкой. Ему было мало просто лишить её девственности, взяв первую кровь для обряда высасывания её энергии. Он насиловал её, увлекшись настолько, что оставил в ней свое семя. Анна с Марго тогда успели во время, не дав Дарию помыть Ульяну. Семя ведьмака, которое он оставил в девушке, уверенный в том, что, когда её найдут, то уже не смогут использовать его, магам рубежникам было в помощь. Ведьмак просчитался: Ульяну нашли очень быстро. И нашли. и семя его поганое собрали. Это была частичка ведьмака, а значит, они смогут его отследить!

Сомнения Анны, наблюдавшей за восстановлением здоровья Ульяны, развеивались с каждым сеансом оздоровления и восстановления, с каждым последующим обследованием. И именно Анна настояла на отсрочке проведения обряда в месяц, настояла, заявив:

- Я знаю, КАК это тяжело. Но я не просто верю. Я знаю, что мой сын сможет это вынести. Сможет, потому что он Дар небес! - после этого заявления с ней никто не посмел спорить. Даже её муж, глава всей их большой и дружной семьи, Митрофан.

Глава 12

Антип уехал из города на следующий же день после проведения обряда над Ульяной, велев Ивану поступить так же, как всегда, отвезти девушку к больнице и проследить, чтобы её обнаружили и завели внутрь. Не зима, конечно, девушка не замерзнет насмерть, но в лесу есть хищные звери. А смерть девушки ему ни к чему. Лицо Ивана он ей из памяти стёр, так что. всё хорошо.

А с этой девушкой у него ещё и свой расчет: он прочел над ней заклинание на освобождение от встречи с истинным.

О! Эта девушка - на особом счету! Это дочь самого Вишневского! Того самого, что устроил охоту на него. Только он то думает, что охотился он на Афанасия и не смог его взять живым. Ещё и людей тогда своих потерял.

А зачем охотился, спрашивается? Что ему, Вишневскому, так жить мешало? У него то истинная ему под стать уже была, да два сына уже имелись. А мешало рубежнику Вишневскому то, что прослышал он про ведьмака, который пытается избавить их мир от вот этой вот страшной, предначертанной неизвестно какими силами, судьбы. 

А судьба будто специально над Антипом смеялась: сначала его матушка прожила свой совсем недолгий век в мучениях с темным, малообразованным мужиком. Разве ж выбрала бы она сама, девица  высокородных кровей и фамилии, по собственной воле деревенского мужика? Да никогда бы его красавица матушка не связала бы свою жизнь с деревенщиной!

Потом судьба посмеялась над Антипом второй раз: Магу по матушке, Магу из древнейшего рода, была определена в его истинные Малаша. Девушка из древнейшего рода Лекарей. Кто ж мог знать, что представитель такого древнейшего рода в их глуши окажется! Что ж ей в столицах то не сиделось? Больных, что ли, мало в городах? Вот и долечилась она сирых и убогих в деревнях, заразившись болячкой. Новорожденную их дочку оставила на него, и, уйдя в лес, сказала на прощанье:

- Будут Духи милостивы ко мне - вылечусь, а нет, так тому и быть! Прости меня, Антипушка, за счастье наше недолгое.

И ушла. Целую неделю он её ждал, как она велела. Потом пошел в лес, в ту охотничью избушку, куда она ушла то ли лечиться, а то ли, скорее, всё-таки умирать. А Малаша мертва. Избушку он ту сжег, не заходя внутрь, как она завещала, прикрепив письмо к ручке двери.