Дар Орла

— Мы принесли его сюда, в этот дом, — ответила она, и это заявление вызвало у остальных неудержимый смех. Они буквально задыхались от хохота.

— Мы смеемся над ла Гордой, — сказал Нестор. — Ты должен знать, что она упряма, как никто другой. Нагваль уже предупреждал ее, чтобы она не шутила с камнями, костями и другими предметами, которые она может найти в земле, но за его спиной она подбирала всякую ерунду. Тогда в Оахаке она настояла на том, чтобы взять с собой эту богом проклятую вещь. Мы сели в автобус и привезли камень прямо в эту комнату.

— Нагваль и Хенаро отправились в какую-то поездку, — сказала ла Горда, — я набралась храбрости и просунула палец в отверстие.

Мне сразу же передались чувства того, кто раньше держал этот камень. Это был камень силы. Мое настроение изменилось. Я стала бояться. Что-то ужасное стало мелькать в темноте, что-то, не имеющее ни формы, ни окраски. Я не могла оставаться одна. Я просыпалась от собственного крика, и уже через пару дней совсем не могла спать. Все по очереди составляли мне компанию и днем, и ночью.

— Когда вернулись Нагваль и Хенаро, — сказал Нестор, — то Нагваль отправил меня и Хенаро положить камень туда же, откуда мы его выкопали. Хенаро понадобилось три дня, чтобы разыскать точное место. И он его нашел.

— Что с тобой случилось потом, ла Горда?

— Нагваль похоронил меня, — сказала она. — Девять дней я обнаженной пролежала в земляном гробу.

Опять последовал взрыв всеобщего хохота.

— Нагваль сказал, что ей нельзя выходить оттуда, — объяснил Нестор. — Бедной ла Горде пришлось делать все в свой гроб. Нагваль замуровал ее в ящик, который он сделал из палок, прутьев и земли. Лишь сбоку была маленькая дверца, чтобы давать воду и пищу. Все остальное было плотно заделано.

— Почему он похоронил ее? — спросил я.

— Это был единственный способ поместить ее под защиту, — сказал Нестор. — Она должна была находиться под землей, чтобы земля исцелила ее — нет лучшего лекаря, чем земля. К тому же Нагваль должен был снять ощущение того камня, который был сфокусирован на ла Горде. Земля — это экран, она ничего не пропускает сквозь себя ни туда, ни обратно. Нагваль знал, что ей не станет хуже от того, что она на девять дней будет похоронена. Ей могло стать только лучше, что и случилось.

— Ла Горда, что это за чувство — быть похороненной? — спросил я.

— Я чуть не сошла с ума, — сказала она, — но это было просто индульгированием. Если бы Нагваль не поместил меня туда, я бы умерла. Сила этого камня была для меня чересчур велика. Его владелец был очень крупным мужчиной. Можно сказать, что его ладонь была вдвое больше моей. Он держался за этот камень ради собственной жизни, но в конце концов кто-то убил его. Его страх ужаснул меня. Я могла чувствовать, как что-то находит на меня, чтобы пожрать мою плоть. Именно это чувствовал тот мужчина. Он был человеком силы, но кто-то еще более сильный одолел его.

Нагваль говорил, что если иметь предмет такого рода, то он принесет несчастье, потому что его сила входит в столкновение с другими предметами такого же рода, и владелец становится или преследователем, или жертвой. Нагваль говорил, что у таких предметов в самой их природе заключена война, так как та часть нашего внимания, которая фокусируется на них, чтобы придать им силу, является очень опасной и воинственной.

— Ла Горда очень жадная, — сказал Паблито. — Она рассчитывала, что если найдет что-нибудь такое, что уже имеет большой запас силы, то станет победительницей, так как в наше время уже никто не заинтересован в накоплении силы.

Ла Горда утвердительно кивнула.

— Я не знала, что можно подцепить что-либо еще кроме той силы, которую имеют такие предметы, — сказала она. — Когда я впервые просунула палец в отверстие и зажала камень в ладони, рука стала горячей и начала вибрировать. Я почувствовала себя действительно большой и сильной. Я скрытная, и поэтому никто не знал, что я держу камень в руке. После того, как я держала его несколько дней, начался настоящий ужас. Я чувствовала, что за владельцем камня гонятся, и ощущала его страх. Он был, несомненно, очень сильным магом, и тот, кто его преследовал, хотел не только убить его, но и съесть. Мне стало действительно страшно. Мне следовало немедленно бросить камень, но переживаемое мною чувство было настолько новым, что я вцепилась в него как последняя дура, а когда, наконец, бросила его, было уже поздно. Что-то во мне попалось на крючок. Я стала видеть людей, подступающих ко мне, одетых в странные одежды. Я чувствовала, как они раздирают меня на части, отрывая куски мяса с моих ног маленькими острыми ножами и просто зубами. Я обезумела!

— Как эти видения объяснил дон Хуан? — спросил я.