Дар Орла

Затем старик выделил ей комнату и велел молодым людям поставить ящик внутри комнаты. Он сказал, что может пройти несколько дней, прежде чем знахарка вернется, и тем временем ей следует тщательно выполнять все ее инструкции. Она согласилась, и он написал список заданий. Туда входило очень много ходьбы для того, чтобы собирать лекарственные растения, необходимые для целительного снадобья для нее, и предусматривалось, чтобы она оказывала помощь в его приготовлении.

Флоринда сказала, что провела там двенадцать дней вместо восьми, потому что ее слуги задержались из-за проливных дождей. Только на десятый день она обнаружила, что знахарка никуда не уезжала и что подлинным целителем был старик.

Флоринда смеялась, описывая свое потрясение. Старик заманил ее в активное участие в собственном излечении. Более того, под предлогом, что этого требует знахарка, он ежедневно держал ее в ящике, по крайней мере, по шесть часов для того, чтобы выполнять особое задание, которое он называл «пересмотром[23]».

В этом месте своего рассказа Флоринда внимательно осмотрела меня и заключила, что с меня достаточно и что мне пора уходить.

При нашей последующей встрече она объяснила, что старик был ее бенефактором и что она была первым сталкером, которого женщины из партии бенефактора нашли для Нагуаля Хуана Матуса. Но тогда ничего этого она не знала. Несмотря на то, что бенефактор сместил ей уровни осознания и открыл смысл происходящего, это оказалось бесполезным. Она была взращена, чтобы быть красивой, и это создавало вокруг нее такой непроницаемый щит, что она не поддавалась переменам.

Ее бенефактор пришел к выводу, что ей нужно время. Он разработал план, чтобы вывести Селестино на поле битвы Флоринды. Он дал ей возможность увидеть в личности Селестино такие вещи, о которых она знала сама, но не имела мужества взглянуть на них самостоятельно. У Селестино было сильное чувство собственности, относящееся ко всему, чем он владел. Среди его владений и богатства Флоринда занимала очень важное место. Он был вынужден проглотить свою гордость из-за унижения в руках целительницы, потому что целительница было дешевой и Флоринда действительно поправлялась. Он ждал своего часа, когда лечение будет закончено, чтобы отомстить.

Флоринда сказала, что ее бенефактор знал об опасности того, что в случае быстрого выздоровления Селестино может решить, коль скоро именно он принимает решения в семье, будто Флоринде больше не нужно видеть своего лекаря. Бенефактор дал ей особую мазь, чтобы смазывать ею другую ногу. Мазь была очень терпкой и вызывала раздражение на коже, напоминавшее распространение болезни. Бенефактор посоветовал ей пользоваться раствором каждый раз, когда ей захочется поехать повидать его, даже если ей не надо будет никакого лечения.

По словам Флоринды, на лечение ушел год. За это время бенефактор познакомил ее с правилом и муштровал, как солдата, в искусстве сталкинга. Он заставил ее применять принципы сталкинга ко всему, чем она занималась ежедневно, начав с самого малого и ведя ее к применению их в отношении основных вещей в ее жизни.

За этот год ее познакомили с Нагуалем Хуаном Матусом, которого она описала как очень умного и вдумчивого, но все еще самого ненадежного и ужасающего человека, которого она когда-либо встречала. Она сказала, что именно Нагуаль помог ей бежать от Селестино. Он и Сильвио Мануэль украдкой вывезли ее из города через полицейские и военные кордоны. Селестино подал жалобу в суд по поводу ее побега и, будучи человеком влиятельным, использовал все свои ресурсы, чтобы помешать ей покинуть его. Из-за этого ее бенефактор вынужден был переехать в другую часть Мексики, а она, спрятавшись, несколько лет пребывать в его доме. Такое положение устраивало Флоринду, поскольку она должна была выполнить задачу пересмотра, а для этого нуждалась в абсолютной тишине и одиночестве.

Она объяснила, что пересмотр является основной силой сталкера, так же, как тело сновидения является основной силой сновидящих. Пересмотр состоит из вспоминания собственной жизни вплоть до самых незначительных деталей. Таким образом, ее бенефактор дал ей ящик как средство и как символ. Это было средство, которое должно было позволить ей научиться концентрации, потому что ей придется сидеть там долгие годы, пока вся жизнь не пройдет у нее перед глазами, и одновременно это был символ — символ узости границ нашей личности. Ее бенефактор сказал, что когда она закончит свой пересмотр, то разломает ящик, символизируя этим, что она больше не связана ограничениями собственной личности.