Дар Павшего. Восход Черного солнца

В этот раз, они начали свой путь мимо одного из старейших кинотеатров Дальнего востока, который является эталоном местного синематографа. Это «чудо массмедийной техники», расположено в том самом месте, откуда и лежал путь наших героев.

— Лепота! Я тут, в своё время самого Кощея Бессмертного смотрел. А сейчас, какое-то непонятное пиндосово варево, для тинейджеровского мозга показывают. Культурным людям, ауру портят.

Молвил Сёма, постояв возле огромного рекламного экрана, на котором показывали отрывок какого-то нового, широко рекламируемого иностранного блокбастера.

— Да! И не говори кума. А, я тоже, например, Полицейскую академию в 90-х три раза пересматривал. В зал мировой кинославы, конечно не поставишь, но не скажу, что всё импортное кино, это отстой. Есть, как и у нас фильмы шлакообразные, так и у них встречаются нормальные.

— Согласен с твоей культурной демагогией. Но, на такой мажорной ноте, может всё-таки мотор поймаем?

— Да и хрен с тобой, умеешь ты уговаривать — давай Мефистофель!

— Но, но. Прошу не выражаться…

* * *

Транспортное движение в это время, было довольно-таки оживлённое, и через пару минут они уже сидели в проезжавшем мимо такси. Но вопреки ожиданиям, наши герои особо никакого времени не сэкономили, так как примерно полчаса стояли в пробке. Конечно, уплаченных денег было жалко, но зато они ехали с кондиционером.

В конце концов, стоя в плотном заторе, они вылезли и остаток пути всё-таки прошли пешком. Совсем немного опоздав, наконец-то очутились перед кабинетом того самого профессора — Владимира Степановича Аваковского, о чём свидетельствовала блестящая бронзовая табличка на обшарпанной двери.

* * *

— Приветствую Вас, мой дорогой друг. Не сочтите за грубость, но мы без предварительной письменной записи изволили прибыть. — сказал Семён, предварительно постучав в дверь. — После этого поздоровавшись с импозантного вида, и очень интеллигентно выглядевшим мужчиной. Лет пятидесяти, либо чуть старше.

— Не сочту. Будь уверен. Но какого, с вашего позволения сказать — лешего, вы про меня вспомнили в столь неурочный час, когда у меня кафедральный коллоквиум на носу? Очень надеюсь, что вы мне на просмотр не жабу денежную на китайском базаре купленную. Прости господи — со «спортивки», изволили принести.

— Обижаешь дружище. Ценнейший раритет. Ему лет семьсот — не меньше. По крайней мере, так продавец сказал. Говорит, что Чжурчженьский талисман, вот полюбуйся.

Но, сначала я хотел бы представить своего давнего друга, Николая. Я, кстати тебе в прошлый раз о нём, уже рассказывал. — Широкой души, человек!

— Да, конечно. Помню, помню. Очень приятно познакомиться. Но, дайте-ка, я уже взгляну на вашу вещицу. Предметы этого времени очень ценны, особенно если они в хорошей сохранности. Но, сразу же, чтобы не обнадёживать попусту, я спешу вас заранее разочаровать. Таких «древних» талисманов, китайцы научились тоннами изготавливать на 3D принтерах и прочих современных штуковинах. А затем, состаривать так, что даже некоторые неопытные и молодые антиквары ошибаются. Мне, только в этом месяце, такого добра штук десять приносили — «бесценных раритетов, эпохи Золотой империи».

— Не могу с этим не согласиться. Сегодня, такие дела, действительно процветают буйным цветом. Но, скорее всего, в этот раз для Вас будет настоящий сюрприз. Я сам, хоть и не великий специалист, но всё-таки историк по образованию, и в этой штуке вижу огромный потенциал. Но, вот он. Держите.

И вот, Николай, достав из сумки свой Талисман, тщательно обмотанный в ткань, осторожно его размотав, передал в руки профессора.

— Так-так. Дайте-ка, я на него повнимательнее взгляну. Интересно… Интересно… Хм… Хм… Дайте-ка, я его повнимательнее поверчу, да покручу… Да, повнимательнее пощупаю… Где-то тут, завалялась моя любимая лупа…

Профессор, поковырявшись с предметом изучения около получаса, наконец то изрёк свой вердикт: — Ну, что же, друг мой. Всё-таки, я понимаю немножко в таких вещах, и как я изначально и говорил — Вас обманули… Да, без всякого сомнения… Не будь я…

От волнения, у Николая готовы были подкоситься ноги. Прямо, как в давешнем подвале, когда он услышал голоса охранников.

Холодный пот, так не кстати потёк по лбу и спине… — А, ведь я, и не предполагал, что это меня так, по серьёзному зацепит. Неужели всё это оказался обман? И я сам себе, всё это в мозгу накрутил да напридумывал? Вот же дурак, не пацан вроде бы, а такую глупость сморозил. Сны всякие за чистую монету принял. Семьсот лет… Я историк… Вот ведь, сейчас стыда не оберёшься…

Но, погоди. Почему это у профессора, вдруг стало такое, прямо-таки сияющее выражение лица? Как будто бы его на Нобелевскую премию, только что номинировали. Что-то, тут не срастается… Лукавит наш профессор.

— Повторюсь, друг мой. Как я уже говорил ранее — Вас несомненно, и бессовестным образом обманули! Этому интереснейшему артефакту отнюдь не семьсот лет. Однозначно не семьсот, и не восемьсот… Ему на… Ему на… На… Позвольте присесть. Но, я ведь даже боюсь своих мыслей в слух произносить. Как на первом свидании, право сказать…