Дар (СИ)

- Нет мамочка, ты ошибаешься - не могу. Я не могу быть счастливой без него. - Комнату разрывает судорожный смех. - Я-УБИЛА-ФИЛИПА! Я-ЕГО-УБИЛА! Я - УБИЙЦА! ТВОЯ ДОЧЬ - УБИЙЦА, а убийцы должны нести наказание. Я его лезвием по шее - чи-и-и-к, и все. А сейчас ра-а-а-з, и мои шейные позвонки только хрустнут.  Ра-а-а…

Женщина обрывает Полину. Она на грани и где найти такие важные в эти минуты слова, не знает. Остается только плакать и умолять. Прятать слезы больше нет смысла, и она их больше не смахивает.

- Доченька, я прошу тебя не делать этого, - женщина медленно опускается на колени, руки складывает так, будто собирается молиться, губы дрожат. - Полина, я стою перед тобой на коленях и прошу только об одном - не прыгай. Себя не жалеешь, нас с отцом пожалей, мы не переживем этого. Умоляю, доченька, родная моя, позволь мне снять тебя с окна. Спускайся и мы обо всем поговорим. Я буду рядом, обещаю. Мы вместе со всем справимся. Только не делай последний шаг.

- Мама, ты что, встань! - Материнский поступок явно взволновал Полину. - Вы здесь ни при чем. Я люблю вас, и всегда буду любить. А вы будете жить дальше. Ничего страшного ведь не произойдет, просто у вас на одну дочь станет меньше. Переживете, это ведь не сложно. Правда у меня не получилось, но ты сильнее, ты все сможешь пережить. - Полина снова безумно хохочет и этот ее смех острыми булавками протекает по жилам. Теперь я знаю что такое «мурашки» - это кончики иголок запущенных под кожу, которые в какой-то момент становятся заметными, и именно их я ощущаю в эти секунды.

Полина жестокая на столько же, на сколько сумасшедшая, и эти ее слова режут даже мою душу, что уж говорить о постаревшей у меня на глазах матери. Мое собственное сердце готово вырваться из груди и остановить эту безумную. В следующую минуту, я уже не чувствую его. Теперь, я в прямом смысле начинаю ощущать боль чужого, горячего, любящего, огромного, материнского сердца.

В борьбу за жизнь вступаю я.

- Полина, спускайся  с подоконника, поверь, на асфальте тебя вряд ли ждет Филип. - Я медленно поднимаю с колен тело Полининой матери.

Мой тон и манера вести переговоры явно отличаются от материнских, что не ускользает даже от Полины, которая на мгновенье даже растерялась.

- Мама, я знаю. - Подозрительно и неуверенно шепчет Полина и смотрит на меня так, будто видит всю меня насквозь, а потом, прижавшись спиной к оконной раме, начинает смеяться. - Почему ты все время хочешь выставить меня дурой? Филип умер, я убила его. Ясное дело, что он не будет ждать меня на асфальте. Он ждет меня на небесах.

Полина с детской наивностью подняла глаза к небу. На лице у нее в этот момент такая улыбка, словно это самый счастливый день ее жизни. Есть буйные сумасшедшие, а есть блаженные. В эти мгновенья Полина счастливейшая из блаженных.

- Полина, ты права, Филип на небесах, но ты разобьешься о землю и выше тебе уже никогда не подняться. Никто не запрещает тебе любить его здесь, в этой жизни. Сделав сейчас шаг, тебе не попасть на небо, как ты этого не понимаешь?

Полина озадаченно крутит головой. Так делают любопытные щенки.

- Я убила его, как ты этого не понимаешь?! Как-как-как-как-как?! - Голос девушки срывается на крик, руки ложатся на голову и начинают рвать волосы, затем царапать лицо, и быстро находят покой на груди, скрестившись и схватившись за плечи. - Я убийца и я готова нести наказание.

- Но ведь не Адом же! Ты вообще понимаешь, на что ты себя обрекаешь?

Голова девушки все так же дергается. На лицо вдруг спускаются умиротворение и покой. Полина меняется в лице, и в нем я больше не вижу сумасшествия. Она уверенно смотрит мне прямо в глаза. Не знаю, что видит она в материнских глазах, но глядя в ее я вижу бездну, из которой ее уже не вытащить.

- Никто не знает, а есть ли вообще этот загробный Ад. Но я точно знаю - как выглядит мой реальный Ад, и я живу в нем последние несколько недель. - Голос Полины вдруг становится нормальным, без примеси сумасшествия.

- Но все еще может измениться…

- Не может. Я не хочу жить без Филипа.

Господи, или кем бы ты ни был, пошли мне фрагмент из счастливого будущего Полины, где она, как та чернокожая женщина со сказочно красивого острова,  счастлива рядом с любимыми. Пожалуйста. - Успевает прозвучать в моей мозгу. - Дай мне подсказку! Дай ЕЙ шанс!

- Но разбившись на смерть, ты не вернешь его к жизни, ты просто умрешь.

- Лучше не жить без него там, чем жить без него здесь. - Лицо Полины просияло самой яркой улыбкой полной любви и нежности. - Прости меня мама, что люблю его больше чем себя.

Полина резко исчезает.

Нечеловеческий материнский крик режет уши.

Черными занавесками зло играет ветер. Капли дождя беспрепятственно врываются в комнату. 

ВСЁ.

                                Глава 35

Прихожу в себя так резко, что не сразу понимаю, где нахожусь.