Дар (СИ)

Осталось ещё трое, тех кого я считала действительно опасными. Их прикрывали. Иссольские прорывались к ним, с братьями шли ещё варды, но обороняющиеся тех отвлекли на себя. Увидела, как ряды людей поредели, хотя и оборотням досталось. Враги отступали. Маги рванули прочь, с ними уходили еще трое. Витар с Ренаром преследовали почти не отставая.

Не думая зачем, сорвалась с места в погоню, обходя по дуге сражающихся и низко пригибаясь. И успела к последнему акту этой рассчитанной драмы.

За очередным домом бегущие резко затормозили. Я увидела, как Ренар буквально врезался в них, Витар был в двух шагах. И тут один из людей бросил в Рена чем-то и я вновь почувствовала ту липкую силу, что чуть не убила меня саму. Трое магов что-то шептали. Еще один воин бросает такую же дрянь в Витара. И внезапно, те трое, что прикрывали своих колдунов, прошли оборот, становясь кошками — такими же огромными, серыми вардами! И бросились в сторону скорчившихся под гнетом магии братьям Иссольским.

Я не думала. Если бы подумала, то не сделала.

Джамбия полосует уже прокушенную руку, кровь хлещет, а слова срываются с губ.

«Дартио салис! Таэле мэ!»

Земля слышит и послушно разламывается поглощая указанных моею окровавленной рукой врагов, схлопываясь с чавкающим звуком.

Указующий жест на задыхающихся вардов.

«Сидерио, Древнейшая! Прошу!»

Алая течет слишком быстро. Надо бежать! Силу не простят… Только не такую! Пламя древних костров и крики сгорающих Детей Леса врываются в память. Чужие воспоминания — предупреждения. Забылась! Маленькая, глупая, мягкосердечная ведьма! И очень одинокая. Позаботились, обещали помощь, растаяла и забылась!

Вижу как Иссольские пытаются встать. Значит заступилась…

Разворачиваюсь и из последних сил бегу в чащу. Бездумно петляю. Лес скроет. Уйти, уйти, пока не поймали… Страх и слезы, а ещё подступающая дурнота. За все надо платить. За Силу своей кровью. И часто своею жизнью.

Да только к чему нужна такая Сила, если ее прятать, когда можешь спасти или защитить?

Мелькают деревья, тело предает и темнота приходит, утягивая в плен.

Дура…

Глава 8 Осознать — не значит принять

Я знаю: я — пред неизбежным,

Пред чем-то горьким и ужасным.

Поль Верлен

Градария

Витар Иссольский

Они завлекали Ренара, оттягивали, уводя дальше от общей схватки. Брат не видел этого, он просто шел к победе. К такой близкой уже, что инстинкты требовали добить врага! Я всегда знал, что это его слабое место. Он умеет планировать и идеально руководит своими вардами, но в пылу атаки может войти в раж. Иссольским сложно контролировать ярость. Есть с чего. Остановить его я бы уже не смог. Оставалось только встать рядом и попытаться уберечь наши головы. Если повезет.

Когда ловушка все-таки сработала, я не верил, что у нас будет хоть один шанс спастись. Враг готовился и знал, что нас надо нейтрализовать наверняка, а то ведь запросто можем всех их бойцов положить. И маги не помогли бы. Но, наши недруги хорошо подстраховались, связывая нас той мерзостью, которую, как я полагал, именно мне удалось когда-то истребить. И какой ценой… Но задыхаясь сейчас, оставалось лишь скрипеть зубами, проклиная отсутствие былых способностей.

Похоже на сей раз нам не выкрутиться. Мысленно я уже попрощался с этим миром, даже успел пожалеть о многом, чего не успел сделать. И что успел… Сейчас нас можно было прихлопнуть, как новорожденных котят. Но врагам хотелось показать перед смертью свое лицо. Никогда не видел смысла в этом бездумном тщеславии, ведь удача так переменчива. И когда из-за прикрывающих личины чар вынырнули трое вардов, я не хотел верить собственным глазам. Надо же, один из оставшихся магов владел иллюзиями — редчайший Дар. Вот же бред, о чем я рассуждаю в последние секунды жизни, когда твое тело уже бьется в судорогах? В глазах же оборотней из рода Оринских я видел торжество и неотвратимость приговора. Ничтожества, они сами не понимают, на что себя обрекли, применяя запретные знания. Харам возьмет плату.

И тут я услышал Илию.

Её голос ворвался словами древнего языка, вызывая волну силы. Она повелевала и я остатками своих былых способностей чувствовал, как сама земля ей отвечала. Сейчас посреди захолустной деревеньки стояла не беглянка из Храма, дерзнувшая уйти от незавидной судьбы избранницы Солнца и не простое Дитя Леса, а настоящая Лесная Ведьма чудовищной силы!

То, что произошло потом многих бы преследовало в ночных кошмарах! У меня хватило сил поднять голову. Илия стояла вытянув вперед окровавленную руку, ее глаза переливались серебром, которое полностью затопило радужку. Уродующий и скрывающий лицо плат соскользнул с головы и легкий утренний ветерок трепал непослушные локоны, выбившиеся из толстой косы. Кровь с тонких пальцев текла ярким ручьем, впитываясь в землю, которая принимала жертву послушно расступаясь и поглощая наших врагов.