Дар смерти (начало)

Я много лет думала о ней. Я пыталась достучаться. Я пыталась найти ее. Я пыталась найти себя. Но я поняла, что это не нужно. И в один из дней я встала и поняла, что она умерла для меня. Жалею ли я об этом? Наверное, нет. Она как была эгоисткой и себялюбкой, так и осталась. Ничего не поменялось. Когда я проматываю свою жизнь назад, я жалею только об одном, что я не бежала от нее, пока была молодой, далеко-далеко, чтобы не слышать, не видеть ее, не ощущать, потому что самое сильное в родовой ветви – это напрямую сказанные слова, которые мы слышим. Даже если нас обсуждают где-то между родственниками, между чужими людьми, это не так влияет. Но когда-то, очень-очень давно, мы поругались с ней очень сильно. Мы даже не берем ту гадость, которую она несла в мой адрес всегда, это не важно. Но тот день я запомню на всю свою жизнь. Я кричала в телефон после ее проклятий, что я возвращаю их обратно. Я не учла силу ее ненависти, которая уже змеей заползала внутрь меня. И через день или два я забеременела. Я родила больного ребенка, как называют их теперь, особенного. Ее проклятия долетели.

То, что она послала мне, с этим приходится жить, думать, спать двадцать четыре часа в сутки. У меня есть дикое желание, чтобы люди поняли мой внутренний мир, чем я живу и дышу. Главное, чтобы на моем примере они научились принимать собственные решения и не совершать подобных ошибок.

Самое страшное – это материнская ненависть. Да, она не убила меня напрямую, но обрекла меня на муки, с которыми я живу последние годы, родив сына. Он в своем возрасте находится на уровне трехлетнего ребенка. Ее проклятия сбываются.

Самое главное, я познала любовь к детям. Любовь к жизни. Я пытаюсь сделать жизнь других людей лучше, чем она есть у них. Главное в этой жизни – всегда оставаться человеком, иметь сердце и душу.

Не придумали слов, которые могут утешить мать, имеющую таких детей. Я не знаю, с чем это сравнить. С этим нужно спать, жить, это переваривать. Это нельзя объяснить. Человеку, который этого не испытал, это просто нельзя понять.

Я проверяла своего сына на порчу, на все дела, и когда медики ставили диагноз, что он всегда будет такой, я просто сошла с ума. Я кричала, билась головой и не могла это все принять. Но я ведь понимаю больше. Я понимаю, что это сила слова, сказанного по родовой ветке. Ее нельзя отменить. Как отменить то, что придумала природа? Природа придумывает только канал, соединяющий нас с родней. Природа не придумывает ненависть, уничтожающую наш род. Нам не за что винить ее. Нам есть за что винить только себя. Когда люди становятся животными и не думают о том, что они желают своим детям, своим внукам. А с этим же надо жить… Жить… И у этих детей нет будущего. Он всю жизнь остается маленьким мальчиком.

Где справедливость в жизни? Ее нет. Ее просто нет! Я не знаю, как остановить ненависть. Как заставить полоумных родственников не открыть свой поганый, грязный рот, я не знаю. Я просто не знаю. Для этого надо просто быть человеком, а не животным. И думать не только о себе, а о последствиях, которые несут слова и мысли, сказанные по родовой ветке. Можно помочь половине человечества, но не помочь себе, потому что твоя собственная мать повесила на это замок. Это так страшно… Ненависть по родовой ветке – это круче любого воздействия…

* * *