Дар всемогущества

— Давайте выпьем за Одиночку! — сказал Ля Кониус. — Иногда я скучаю по нему.

— Может, в один не очень прекрасный день он нас найдет, — предположил Джон.

— Или мы его, — добавила Сесиль.

— Как он удивится! — засмеялась Марта.

— Ему здесь не понравится, — сказала Стелла. — Он чувствует себя счастливым среди звезд со своим милым другом.

— Как вы думаете, изменил он ее, чтобы сделать привлекательной?

— Ты только и думаешь о сексе! — поддразнила ее Марта.

— Что правда, то правда, — засмеялась Сесиль, выставляя вперед свой округлый живот.

— Возможно, он оставил ее такой, как есть, — предположил Ясномыслящий, с его сверхчестностью это больше на него похоже.

— А я думаю, что он не сможет пробыть один в космосе 75000 лет, когда имеет возможность изменить ее и обрести настоящего милого друга. Будет хоть с кем словом перекинуться, — сказала Сесиль.

— Мы узнаем обо всем через 75000 лет, — сказал Джон.

— Минус восемь лет, — вставила Марта.

— Он обязательно будет там, — вздохнул Ясномыслящий.

— Как и мы, — добавил Ля Кониус с мрачной усмешкой.

На небе появились белые облака, подул легкий ветерок.

— Я все вспоминаю последнего богоподобного — женщину по имени Длинноволосая. Где она была во время этого последнего сияния? — спросил Джон, откашлявшись.

— Прошло 75000 лет. Может, она все уже забыла или ей стало безразлично, — ответил Ясномыслящий.

— Интересно, что произошло бы, если бы она всетаки появилась? настаивал Джон.

— Уж как-нибудь мы бы с ней справились, — сказал Ля Кониус. — Справились же мы с Одиночкой!

— А если бы они объединились, мы бы не устояли, сказал Джон.

— Мы победили потому, что любили друг друга, сказала Стелла. — Даже когда дело дошло до применения силы. И Одиночку мы любили, ведь не уничтожили же мы его за попытку убить нас. Мы действовали как единое целое и будем действовать так же, если возникнет необходимость. Мы одолеем все, что встанет на нашем пути.

Марта задрожала. Кризис восьмилетней давности был еще так свеж в ее памяти, будто это случилось вчера. Она взяла руку мужа. Всем они обязаны Джону — своими жизнями, жизнями своих детей, этой прекрасной планетой нежному, любящему, внимательному Джону, который единственным из них не ответил ударом на удар, а закрыл их всех от ударов Одиночки.

Ясномыслящий предложил это решение. Одиночка не умрет, а останется со своим хранителем. Они запрограммировали его мозг таким образом, чтобы он всегда верил, что остался победителем, и что они все были мертвы.

— Интересно, простил бы он нас сейчас? — спросила Марта.

— Он бы выслушал нас и вынес свое решение, ведь он всевидящий! — сказал Ясномыслящий.

— Мне кажется, что он воспринял бы нас как лишнее подтверждение его веры в доброе начало человека, — заметила Сесиль.

— Не знаю, — размышлял Ля Кониус, — он мог бы опять увидеть в нас угрозу. Знаете, всевидящие похожи на либералов. Они искренне полагают, что они и только они могут проявлять заботу о ближнем, а все остальные — эгоисты. Думаю, что нам надо быть начеку, когда мы вернемся туда через 75000 лет.

— Минус восемь лет, — сказал Ясномыслящий под общий смех.

— К тому времени мы будем силой, с которой придется считаться, продолжал Ля Кониус. — Нас будет достаточно, чтобы создать организацию наблюдателей, 398 если мы решим, что пришло время продвинуть расу вперед.

— Я устала об этом думать, — сказала Сесил ь, потрогав свой круглый живит, — Быть матерью целой расы слишком тяжкий груз.

— Нас должно быть не больше одного миллиона, сказал Ясномыслящий.

— Этого количества может не хватить, — возразил Джон.

— Этим количеством легче управлять, — сказал Ясномыслящий.

Кто-то из детей, не дотянувшись до тарелки с пудингом, попытался переместить ее по воздуху, тарелка наклонилась, и все ее содержимое полетело на стол, но Марта успела поймать пудинг над скатертью и вернула его на тарелку.

— Не больше одного миллиона, — заладил Ясномыслящий.

— А теперь, — объявила Марта, — дядя Ля Кониус хочет вам что-то сказать.

Дети собрались в большой комнате и расселись на ковре.

— Дядя Кон, Вы расскажете все ту же старую историю? — спросил Филипп.

— Ту же старую историю, — сказал Ля Кониус. Лучше слушай.

— Великая битва с Одиночкой, — сказал Филипп со скучающим видом.

— Кто это Одиночка? — спросил один из малышей.

— Я хочу вам рассказать, — начал Ля Кониус, почему мы собрались вместе на этой чудесной планете.

— Ты хочешь рассказать о том, почему мама все время смотрит на галактику Р-40? — спросил Филипп.

— Ну, хорошо, я отвечу, почему мы, взрослые, так любим галактику Р-40.

— Потому что она называется Млечный Путь! — сказала Сисси и торжествующе посмотрела на Филиппа, а тот показал ей язык.

— Старый, добрый Млечный Путь, — сказал Ля Кониус, — это наш дом.

— Если там наш дом, почему мы не там? — спросила Сисси.

— Потому что наш дом здесь, — ответил Ля Кониус со вздохом.

— Так и быть, рассказывай о последней битве с Одиночкой, — милостиво разрешил Филипп.