Дар. Золото. Часть 2

– Лады. – Оборотень смотрел на Жаена в упор. – Про того, который сейчас в отключке валяется, я сам знаю мало. Но то, что знаю, даже мне не нравиться. Таких бойцов ты ни на одном черном ристалище не увидишь. Убеждать не буду – его мечи у тебя. Так вот, когда он очнется, он всё вспомнит. И от нас останется мелко нашинкованная капуста. От всех. И от меня в том числе. Почему? Потому что он гордый перец и мы все для него пыль. Меня наняли в провожатые те, кого и в страшном сне вспоминать не стоит, и мне нужно довести его к месту. Догадываешься, чем мне заплатят? Мне жизнь вернут. Но если он – избави Небеса! – по вашей милости помрет, то тогда ваши жизни станут пылью для меня. Не скажу, что я крут как пик Танжагара, но поверь на слово, таких как я, ты тоже не видел. И смотреть не советую.

– Хорошо поёшь, – остановил его дед. – Только кто тебе утром так петь мешал?

– Ты опять не понял. Да дебил твой! Если Веник амбала на нас натравит, мы, конечно, сдохнем. Но, видишь ли, я не стану с ним бодаться – я первым тебя завалю. Хотелось бы, конечно, сначала дурака твоего кончить, да амбал не даст.

– Так чего ждешь? Веник спит.

– Лодочки мне ваши понравились. Но вот незадача – я не «шиншила». Так что, давай договоримся: пока твой Веник амбала держит, и ты, и я занимаемся взаимной любовью. Раз уж подфартило прокатиться с ветерком в приятной компании. Но. Твой, ущербный на голову, менталист пользоваться силой не умеет. Что случится, когда мой ведомый очнется – я тебе обрисовал. А самое для тебя неприятное, старик, что ты своему кретину ничего объяснить не можешь. Ты отлично знаешь, что сейчас он не станет тебя слушать.

Машка вдруг подмигнул Жаену:

– Между нами: этот ушлёпок просто избалован до тошноты или и впрямь недоделанный? Веришь-нет, но сейчас я согласен с дворянским Кодексом: таких как он, надо давить в колыбели. Как опарышей. Чтобы расплодиться не успе…

Машка захрипел от удара. Жаен врезал ему в грудь рукоятью алабаровского меча. Было ясно как белый день, что оборотень мог запросто уклониться, но нарочно подставился.

– Этими понтами кого другого разводи!

Дедок тяжело поднялся, отвернулся от нас и пошел к возившимся на плоскодонках подельникам. Нас оставили в покое? И не связали? Очень интересно.

3

– Зачем ты его дразнил?

– Во-первых, – Машка, отдышавшись, расслабленно упал на спину, – я еще не придумал, что врать о тебе. Начну пургу нести, и он сразу поймет, кто тут самый ценный кадр. А сейчас он разозлился и дальше спрашивать не стал. Во-вторых, не убьет он нас.

– Почему?

– Потому что жадный. Я ему загадок накидал, будь здоров. Если он и попытается что-то сделать, то только связать нас. Убивать ему нет резона. Хороший боец на черном рынке стоит как любая из его лодок. Вместе с грузом. А у него, как оказалось, на руках сейчас не один, а целых два бойца!

– Так он же сказал…

– А ты ему поверил?

Вот скажите мне, как так получается? Учился я, сколько себя помню. И в детстве, бывало, нянюшка у меня из-под подушки книги вытаскивала. И отец выпорол однажды, когда я семейную реликвию утопил в… я в уборной читал. Согласен, больше негде. И учитель географии, помню, призывал Небо в спасители, когда я нашел в библиотеке старую карту. Я докопался до него как пьяный до указного столба, потому что на ней не хватало Скола. А в Академии преподаватели торопливо исчезали в смежных коридорах, если видели меня издалека. Не все, правда. Только мэтры-воздушники и артефакторы. Сначала на мои вопросы они хихикали, но отвечали, потом ругались, зачем я к ним лезу, если способностей у меня нет. В конечном итоге, стали молча сворачивать с дороги. Да, мне многое хотелось узнать, и я «глотал» книги как попрошайка свежие пирожки. Но вдруг выяснилось, что я слабо знаком с учебной дисциплиной, которую в народе без затей называют «жизнь». И каждый раз, меня удивляет прихоть Хозяйки Судьбы, посылающей мне битых этой жизнью «учителей». Одни помогают мне, защищают, учат и вытаскивают из дерьма, другие больно тыкают носом туда же. И каждый раз, я шлю ей «рахмат» и за тех, и за других. Мысленно, разумеется. Выскажи я свою признательность вслух, это вызовет в лучшем случае недоумение, а скорее всего издевательский хохот тех же «учителей». И правильно. Ведь Хозяйка не только посылает их мне. Но и меня им.

– Маш, а что значит «вернут жизнь»? – не в моих правилах оставлять невыясненные вопросы.

– Не бери в голову… – отмахнулся оборотень, – Есть такая фишка у наемных в сопровождении. Заказчик сразу платит шальные бабки, но проводник выпивает яд. Медленный, понятно. Когда заказ выполнен, ему дается противоядие.

Я пристроился рядом с Машкой, наслаждаясь теплом нагретого камня, и вытянулся во весь свой… э… нормальный рост.

– А ты?

– Что я?

– Яд пил?

– По мне так заметно, что я на всю голову отмороженный? Нет, конечно! С чего ты взял?

– Ну… романтика, то-сё… – я, закинув руки за голову, разглядывал небо.

– Какая, блин, романтика, Тишан! Некоторые в такие долги влезают, что им либо в петлю, либо на каторгу – до конца своих дней на барыг хребтину гнуть.