Дар. Золото (СИ)

Проснулся я от того, что кто-то тихо теребил веревку на моих руках. Пончик! Лапочка ты наша...

Я, стараясь не двигаться, приоткрыл глаза. В пещере костер горел еле-еле, но света было достаточно. Не для меня. Для архаровца, сменившего лучника. У этого был арбалет. Н-да, еще прекраснее.

Веревка ослабла, и мои ладони были освобождены. Только они онемели, и надо было подождать, пока восстановится кровоток и утихнет сильное покалывание в пальцах.

Машка лежал, чуть поодаль от меня, с закрытыми глазами и, кажется, спал. Но как я понял, Пончик развязал его первым.

Наш сторож не спал, что плохо, но и на нас не смотрел, что хорошо. Огонь горел, давая свет, что плохо, но это успокаивает бандюка, что хорошо. Все они, кроме одного спали, что хорошо, а вот то, что мой кинжал валяется у самых ног сторожа плохо - не достать даже в прыжке. Что делать?

А дальше думать было некогда.

Самый дальний от нас спящий вдруг захрипел и через пару мгновений затих. Мужик с арбалетом вскинулся посмотреть что там, повернул голову, и тут же схватился за глаз, из которого торчал дротик. Он с шумом повалился на землю, рефлекторно разряжая арбалет. Арбалетный болт свистнул и гулко ударил в каменный свод, обрушивая кучу мелких осколков. Я привстал. Рядом со мной маленькая серая тень метнулась к следующему контрабандисту, который уже испуганно поднимал голову. И соображал он быстро:

- Шухе-ер! - что было сил заорал он, подскакивая с земли, но ханур уже висел на его шее.

Машка вскочил на ноги и длинным прыжком оказался рядом с лучником, который после крика мгновенно открыл глаза и потянулся за оружием. Но наемник наступил ему на руку, одновременно выхватывая его же короткий меч. Послышался противный булькающий звук, и парень уже дергался с перерезанным горлом. Чуть поодаль рухнул на пол кричавший. Но главарь и еще двое его подельников уже вскочили с вынутыми мечами и встали в оборону.

Камор все понял мгновенно. Сложно не понять, если рядом двое колотятся возле тебя в смертной агонии, третий лежит с металлом в башке, а четвертый глотает собственную кровь, уткнувшись мордой в камень. И на тебя, на пружинистых лапах, крадется яростно скалящий клыки зверь!

Машка снова кинул дротик, но промахнулся. Бандит, уклонившийся от острого металла, в ловкости Машке не уступал. Он тут же бросился к нему. Ханур, недолго думая, в два прыжка оказался на руке другого контрабандиста, сжимавшего меч, и рванул клыками запястье. Мужик вскрикнул, а ханур, не давая опомниться, гибко нырнул ему за спину и перескочил на шею, вцепившись в нее как клещ. Тот завертелся на месте, пытаясь скинуть зверька.

А вот Камал оказался свободным. И как вы думаете, что он сделал? Угадайте с... одного раза.

Главарь резким кувырком подлетел ко мне. Свалил с ног подножкой, заставляя опуститься на колени и буквально садясь на меня, приставил нож к щеке. Вот что я такой невезучий?!

- Самал, стой! - заорал главарь, - Дружка побереги!

Машка отскочил от противника, парируя прямой выпад, но тут же получил скользящий обратный удар в челюсть рукоятью меча. И рухнул. А рядом с нами, хрипя, осел на пол контрабандист, пытаясь пальцами соединить разорванное горло.

- Останови зверя! - располосовал мне щеку Камор.

Но Пончик уже метнулся в темноту, явно намереваясь напасть на того кто ударил Машку. Главарь занервничал, а другой бандит тяжело дыша заозирался по сторонам. Хотя, шиш он теперь увидит ханура - костерок то гаснет.

Мне было больно. И обидно до поросячьего визга! Я сам себе уже казался... свиньей, да! Машку из-за меня сейчас убьют, а я тут... сижу. Как курица, которой вот-вот голову оттяпают, а она квохчет.

Где этот гребаный кинжал?!

И я почувствовал ответ. Ага! Ну-ка иди сюда, умник! Я позвал... даже не позвал, а приказал клинку вложиться мне в руку. А мне плевать! Как хочет, так пусть и вкладывается! И когда ощутил рукоять на ладони, не думал ни мгновения. Вывернулся из-под главаря и, падая на спину, снизу заехал ему клинком под ребра.

Вереди, с диким воплем переходящим в противный захлебывающийся визг, упал навзничь последний бандит.

А на меня навалилась туша главаря. Оказывается человек очень тяжелое существо. Особенно когда умирает и падает прямо на тебя. Сложно удержать падающее тело, и потому мы грохнулись на землю оба.

Кое-как, с отвращением спихивая с себя труп, я выбрался из-под тела, отползая на четвереньках подальше. Оглядел пещеру, остро завонявшую кровью, и меня вывернуло. Потом еще раз... и еще...

Полоскало меня долго. Пока желудок, наконец, не решил, что баста. У него ничего не осталось.

Машка лежал без сознания, с искалеченным лицом, а Пончик, ходил между трупов и зачем-то обнюхивал каждого. Проверял, кто еще жив, что ли?

12

Я присел возле Машки.

Он лежал на спине, сложив руки на груди, и в очередной раз пытался сдохнуть. Меня все еще мутило, и глядя, во что превратилось Машкино лицо, и вовсе подмывало блевануть еще раз. Вскоре наемник застонал, и открыл глаза. Пончик озабоченно посвистывал рядом, поднимаясь, как суслик, на задние лапы.

- Ма-аш, - позвал я парня.

- А, - не то ответил, не то застонал он.