Дарий

Увидев стоявшие вдоль стен сундуки, большие и не очень, Гистией стал просить Аспатина открыть хотя бы один из них. Аспатин сбил с крышки глиняную печать и поднял ее. Груды серебра, золота и драгоценных камней волшебно засверкали пред жадным взором Гистиея, который от переполнявшего его восторга и чувства зависти принялся истерично смеяться, запуская пальцы в звенящие россыпи монет, затем ругаться по-эллински, взвешивая на ладони золотые слитки и переливающиеся темно-красным светом не обработанные ювелирами куски рубинов.

Аспатин не стал открывать другие сундуки, но Гистией увидел в сокровищнице разбросанные там и сям золотые сосуды и все то, что не умещалось в сундуках. Все изделия были выполнены с величайшим мастерством, так что Гистией подолгу не выпускал из рук какую-нибудь золотую статуэтку или украшенный золотом ларец.

Особенно Гистией удивился, когда увидел обычные сосуды с водой, стоявшие в ряд у стены.

— Что это за вода, которая хранится здесь?

— Эта вода из Тигра, эта — из Евфрата, — молвил Аспатин, читая пометки на сосудах, — это вода из Окса, а в этом сосуде — из Нила.

— Зачем? — спросил Гистией.

— В знак власти персидского царя над теми землями, где протекают эти реки.

— Далеко же распространилась власть персидского царя, — задумчиво проговорил Гистией.

— Скоро к этим сосудам прибавится еще один — с водой из Инда, — не удержавшись, похвастался Аспатин.

Глава четырнадцатая Совет Атоссы

Сидя в кресле, Дарий слушал гонца, прибывшего из Гандхары, где вот уже три месяца персы вели войну с тамошними племенами.

— Ариасп провел войско через горы вдоль реки Пактика, сверяясь с картой Скилака, — рассказывал гонец. — Выше тамошних гор нет нигде на свете! Вершины этих гор круглый год покрыты снегом, а предгорья заросли такими густыми лесами, что без топора там не продраться ни конному, ни пешему. В тех лесах водятся черные как ночь леопарды и огромные полосатые львы, не имеющие гривы. Этих львов местные жители называют тиграми.

Сначала нам открылась страна астакенов, — продолжал гонец, — царь которых вызвал Ариаспа на поединок и был сражен им. Но и после этого астакены не покорились, и нашему войску приходилось брать штурмом их города и крепости. Особенно трудная битва была за город Андаку, который расположен при впадении реки Пактики в Инд. Под Андакой Ариасп только убитыми потерял полторы тысячи воинов.

— Что? — Дарий недовольно поморщился. — Неужто нельзя было избежать таких потерь?

Гонец виновато склонил голову.

— Андака представляет собой крепость за тройной стеной, — сказал он. — К тому же инды имеют обыкновение смазывать ядом наконечники стрел, а это приводит к скорой смерти даже легкораненых воинов.

— Надеюсь, Ариасп покорил этих астакенов? — Дарий провел пальцами по медной дощечке с картой Ойкумены, лежавшей у него на коленях.

— О да, повелитель, — ответил гонец. — Астакены признали над собой владычество персидского царя. В двух самых больших городах этого племени Ариасп разместил персидские гарнизоны. Еще Ариасп для большей надежности взял заложников у астакенов.

— И правильно сделал, — вставил Дарий.

Далее гонец поведал о диковинных растениях, необычных птицах и животных, увиденных персами в земле индов. Упомянул он и о некоторых странных обычаях местного населения.

Дарий, которого больше интересовали завоевания, прервал гонца вопросом:

— Какие еще племена индов покорил мой брат? Дошел ли он до Эмодских гор?

— До Эмодских гор наше войско еще не добралось, повелитель, — ответил гонец. — Сейчас Ариасп воюет с племенем гипсаев. Это очень сильное племя, царь.

— За три месяца Ариасп покорил всего одно племя индов?! — изумился Дарий. — В таком случае ему придется воевать там не менее трех лет, ведь если верить Скилаку, только по берегам Инда обитает больше десятка племен! Не говоря уже о великой равнине, где протекает река Ганг. По слухам, возле Ганга расположены самые большие и богатые царства индов, Панчала и Кошала.

Гонец промолчал, не зная, что сказать на это.

— Возвращайся обратно, — приказал вестнику Дарий, недовольным жестом откладывая в сторону медную дощечку. — Передай моему брату, что я радуюсь его победам, но вместе с тем выражаю ему свое неудовольствие столь медленным продвижением персидского войска в глубь Индии. Ступай!

Гонец бесшумно удалился.

Сложив на груди руки, Дарий принялся ходить взад и вперед по большому залу неслышным медленным шагом. Его высокая фигура то попадала в луч солнца и вся загоралась блеском украшенных золотом одежд, то уходила в тень… Наверху, под сводчатым потолком, был расположен длинный ряд узких оконных проемов, закрытых витыми решетками.