Дарьина избушка

На следующий день Зарубин пришел в храм, купил штук тридцать свечек, битый час расставлял их у иконы, нервничая и чертыхаясь. Но той же ночью бабка Дарья снова грозила ему пальцем, а рядом сидела, сложив руки на коленях, родная мать и смотрела прямо перед собой ничего не видящими глазами.

Сон оказался вещим. На очередном профессиональном медицинском осмотре, который каждый год проходила мама-педагог, врачу не понравились анализы. Женщину обследовали и выявили неоперабельную опухоль. Все тогда забегали, засуетились, начали сборы денег на лечение. Павел тоже бегал и суетился, но в душе знал: надеяться нет никакого смысла. И оказался прав. Мать сгорела от рака за полгода. На похоронах отец, стоял, вцепившись в ограду. Его трясло. Перед глазами Павла летали солнечные зайчики.

В следующий раз бабка Дарья приснилась опять. Изба ворочалась и ворчала, как злобный пес. На этот раз на крыльце рядом со старухой сидел отец Павла.

Не прошло и года, как похоронили старшего Зарубина, умершего от инфаркта. Хоронили почетного дорожника с почестями. Предприятие раскошелилось на венок, выдало технику. Положили отца вместе с супругой. Немного погодя поставили хороший памятник. Помаленьку боль от утраты родных людей начала Павла отпускать, да и бабка больше не беспокоила.

Зарубины задумались об увеличении жилой площади: от отца с матерью осталась хорошая двухкомнатная квартира, да и у них однушка. Решили продать обе и купить себе просторную трешку — подрастала Светланка, дочка. Хорошо бы ей свою собственную комнату организовать — светлую, окнами на юг!

Павел, пока хлопотал, решая квартирные вопросы, про страшные сны уже забыл, как однажды мерзкая старуха вновь его навестила.

Избушка вибрирует, скрытая маревом тумана, а ведьма сидит в компании родителей Натальи. Павел проснулся от собственного крика.

— Звони скорее матери! — Павел тормошил испуганную жену.

Та ничего не понимала.

— Паша, так ведь ночь…

— Звони, дурра! — орал он.

С родителями все было в порядке. Пока.

А через неделю они погибли в аварии, когда ехали на свою дачу.

На Зарубиных было страшно смотреть. Наталья похудела и посерела на глазах. Она передвигалась по квартире отца и матери, как сомнамбула, машинально что-то перебирая на полках, смахивая пыль со старых книг и альбомов. Женщина поставила табурет, чтобы дотянуться до самого верха большого книжного шкафа.

Павел смотрел на жену и не хотел прерывать ее занятия. Кто знает, может быть, она так успокаивается. Не всей же семье в психушке сидеть. Наталья встала на цыпочки и попыталась дотянуться до паутины под потолком. Не удержалась, погрузневшее с годами семейной жизни тело жены пошатнулось, и она начала падать. Павел мгновенно подскочил к Наталье и буквально поймал ее на лету.

С полок лавиной обрушились книги, альбомы и журналы. Наталья, выпутавшись из крепких рук мужа, села на пол и заплакала. Павлу стало жалко ее, а еще душу грызла странная вина за случившееся. Он обнял Наталью и сам заревел, как школьник. Вместе со слезами из сердца уходила тяжелая щемящая тоска.

Успокоившись, Наталья окинула взглядом кучу из книг на полу. Вдруг ее красивые, дугой, брови приподнялись в удивлении. Откинув тряпку, Наталья вынула из кипы бумаг старинный альбом в кожаном переплете с защелками-замочками.

— Что это? Я никогда такого у нас дома не видела, — сказала она.

Нажала на замочки, и альбом раскрылся, обнажив рассыпанные веером старые фотографии. Чинные пары с очень серьезными лицами, принаряженные дети, барышни в шляпках, солдаты царской армии, старухи в черных пелеринах — все эти персонажи без улыбки смотрели с пожелтевших снимков.

Вдруг Павел, смахнув фотографии с поверхности альбома, напряженно всмотрелся в несколько аккуратно наклеенных на картон снимков.

Знакомые до боли дом и крылечко. Около него стоит улыбающаяся молодая женщина, с чуть раскосыми глазами, одетая в праздничную одежду, с тарелкой ягод в руках.

— Кто это? — Наталья наклонилась над альбомом. — Я ее не знаю.

Зато Павел сразу догадался, что за девушка улыбалась ему с фотографии.

Это была Дарья, как две капли похожая на его жену Наталью.

— Откуда в вашей семье эти снимки? — одними губами, почти шепотом спросил Павел Наталью.

— Я не знаю. Не понимаю. Может быть, из другой жизни?

Павел знал, что родители жены удочерили ее совсем давно, когда девочке было всего два месяца от роду. Так может быть…

— Умерли у нее дети, — вспомнил он слова бабушки Нюры.

Может быть, потому и мучает его бабка Дарья с тех самых пор, как женился он на Наталье. Но зачем? Почему она не снилась жене? Зачем старухе понадобилось столько смертей?

Ночью он увидел, как Дарья, помолодевшая красавица, а может быть, Наталья, стояла рядом со страшной избушкой. Крыша на доме ходила ходуном. Внезапно изба заворочалась, зашевелилась. Стекла в маленьких, похожих на узенькие прорези глаз, полопались со страшным звоном. Дом начал подниматься от земли, словно разбуженный зверь. Сначала показалась одна лапа, он ее вытащил с чавкающим звуком. Потом вылезла и вторая.