Дариус Дорван, наёмник (СИ)

Ближе к дому лекаря Дариуса начали одолевать противоречивые чувства. Вполне возможно, сейчас он узнают, что Тацир умер. Вчера у него был такой вид, что все, не жилец он на этом свете. Но с другой стороны, он мог встретить Элику, девушку, при одном воспоминании о которой, сердце начинало биться часто-часто.

Дариус вспомнил, что чувствовал ночью, когда решил, что Ториан пошел на встречу именно с ней.

Да уж, не хотелось, чтобы такое повторилось вновь. Потом поймал себя на мысли что думает больше о Элике, чем о том, что, возможно, Тацир уже остывает, и ему сделалось неудобно. Затем утешил себя мыслью, что им давно бы уже сообщили, если бы с Тациром что-то случилось. Следующая мысль привела его в полное смятение.

Вчера он так переживал, что Элика с Торианом. Но почему ему даже в голову не пришло, что у нее давно уже есть другой парень, что они любят друг друга, возможно уже и день свадьбы назначен. И у них происходит то, что он так ясно представлял себе вчера ночью. Почему?

Он скрипнул зубами так громко, что идущий рядом с ним Галуг искоса посмотрел на него: в чем, мол, причина?

'Быстрей бы уже уйти отсюда, — в сердцах подумал Дариус. — Сам себе неприятен становлюсь. И люди все видят, от них ничего не скроешь'.

Сола они встретили сидящим за тем столом под кустом черемухи, где вчера он осматривал Тацира. Лекарь так сосредоточенно толок что-то в каменной ступе, что, когда Дариус его окликнул, вздрогнул от неожиданности.

— Ну как он? — спросил лекаря Дариус, присаживаясь напротив.

Галуг сел рядом, и начал разматывать повязку.

Сол взглянул куда-то за спину Дариусу.

— Жить будет, — после томительной паузы произнес он. — Ночь сегодня у него решающая была. По правде говоря, я уже и надеяться перестал, что смогу удержать его на этом свете. Но теперь все, выживет точно.

Лекарь достал из ступки щепоть зеленовато-коричневой трухи, потер ее между пальцев, удовлетворенно кивнул головой и отодвинул ступку в сторону.

— Можно на него посмотреть? — поинтересовался Дариус, ожидая, что Сол укажет на дом — заходите, мол.

Элику на задворках он не увидел, возможно, она находится внутри дома, а тут такой повод в него попасть.

К его удивлению Сол на дом показывать не стал.

— Отчего же нет, посмотри. Он как раз сзади тебя и находится.

И действительно, под навесом, пристроенному к глухой стене, на покрытой овчиной лежанке спал Тацир. Лицо его, наконец-то избавилось от мучительной гримасы, к коей Дариус успел уже привыкнуть.

Сверху Тацира прикрывала холстина с затейливой вышивкой.

'Элика вышивала', - почему-то подумал он.

— Сон сейчас для него лучшее лекарство, — негромко произнес Сол, движением ладони согнав со лба Тацира муху.

— В дом переносить не стали, — опередил он вопрос Дариуса. — Ваш человек и так за время дороги натерпелся, не хотелось лишний раз беспокоить, тем более в том состоянии, когда он на полпути к Варису завис. Да и лучше ему здесь, на свежем воздухе, и по ночам еще не холодно.

— Комары не заедят? — на всякий случай поинтересовался Дариус.

Все это время он тщетно прислушивался, стараясь уловить звук шагов Элики или хотя бы услышать ее голос.

— А нет у нас комаров, — ответил лекарь. — Казалось бы, и вода рядом, а комаров нет. Муравьев у нас множество, вероятно, из-за этого. Ну давай, посмотрим, как у тебя там дела, — обратился он уже к Галугу, успевшему освободить рану от повязки.

Осмотрев рану, Сол смазал ладонь Галуга с двух сторон тягучей желтой мазью, отдававшей запахом дегтя. Когда тот пожаловался, что мизинец плохо сгибается, и он его почти не чувствует, развел руками:

— Тут уж от меня не зависит. Заживет рана, почаще кулак сжимай-разжимай, глядишь и все обойдется. Да не ленись, чем больше — тем лучше. Как говорится — все в твоих руках.

Сол улыбнулся, обнажив удивительно хорошо сохранившиеся для его возраста зубы.

Говорить как будто бы больше не о чем, настала пора уходить. Но Дариус, все еще надеющийся увидеть девушку, поинтересовался, не очень-то рассчитывая на ответ.

— Вы вдвоём живете? — не стал он произносить имя внучки Сола вслух, опасаясь, что у него дрогнет голос.

Напротив его ожидания, Сол ответил словоохотливо.

— Отчего же, втроем. Со снохой и внучкой. Сын уже лет пять, как пропал. Охотником он был, на охоте и сгинул. Никак он не хотел мою науку перенимать, одна надежда на внучку, Элику. Они сейчас с матерью на озере белье стирают. Хозяйство у нас куры да коровенка, огород большой тоже не держим, считай, только моим лекарством и живем.

— Хороший у вас лекарь, как вы там его называете: Бист? — к слову вспомнил он. — Ему бы не убивать людей, лечить. Ширла талантом лекаря не каждого отмечает, ему же она полной мерой отвесила.

Говорить стало совсем уж больше не о чем, новые вопросы в голову не приходили, и Дариус, вздохнув про себя, поднялся из-за стола.

— Пошли, Галуг, вечером еще заглянем, узнать, как с Тациром дела.