Дарк

Сама не понимала, зачем говорю такое, оно вырвалось как-то непроизвольно. Я совсем не хотела его останавливать. Была готова трахнуться в комнате для персонала, в которой даже не было щеколды, чтобы закрыться. Мы рисковали быть застигнутыми кем-то из сотрудников, но мне было плевать. Я хотела, чтобы он просто не останавливался, чтобы делал со мной все, что угодно. Во мне говорил алкоголь и тоска по нему, которая ежедневно сжирала мои внутренности.

Внезапно мне стало холодно, потому что Дарк резко оторвался от меня и сделал несколько шагов назад. Я знала этот взгляд. Он хотел меня, его разрывало от потребности. Но Дарк, верный своему образу холодного, жестокого мудака, спокойно поправил пиджак и манжеты на рубашке. За секунду его глаза превратились в черную глыбу льда.

– Приведи себя в порядок. Выглядишь как шлюха. И возвращайся в зал, подруга соскучилась по тебе.

Он развернулся и пошел на выход.

– Скотина! Гребанный мудак! Ненавижу тебя! Ненавижу! – кричала я даже тогда, когда дверь в комнату закрылась, отрезая меня от Дарка.

Я сползла по шкафчикам и расплакалась. Жалкая, жалкая Айви. Какая же я дура! Поверила в то, что он действительно меня хотел. А чего я ждала? Того, что он после моих слов поклянется в вечной любви? Мы уже в прошлом и пора было с этим смириться. Господи, но как же это было больно. Я сжала в кулак ткань платья в районе груди, как будто это могло облегчить мое состояние, но ни хрена не помогало. Все было тщетно. Пустота от потери Дарка внутри меня разрасталась, заполняясь клокочущей яростью и ноющей тупой болью.

Спустя некоторое время я заставила себя успокоиться. Встала и прошла в ванную, смежную с комнатой для персонала. Посмотрела на себя в зеркало и ужаснулась: волосы в беспорядке, как будто их трепали, тушь потекла и размазалась, красные припухшие глаза и смазанная помада. Я выглядела ужасно и убого. Такая себе истеричка-страдалица, которая мечется, как собака на сене. Но я действительно должна была вернуться в зал к Одри и вести себя наконец как взрослый человек.

Я достала из своего шкафчика косметичку и начала колдовать над своей внешностью, попутно обдумывая то, что происходило между мной и Дарком. Самой первой мыслью было уволиться. Это был бы самый правильный выход из ситуации. С глаз долой – из сердца вон. Но, решив быть откровенной со своим отражением, я честно призналась себе, что все еще любила его. Любила до боли в сердце, до подкашивающихся ног и мурашек по всему телу. Я была зависима от Дарка. Если не видела его несколько дней, сходила с ума от тоски. Дергалась каждый раз, когда открывалась дверь в клуб, в надежде, что он вернулся. Увидеть мельком и успокоиться. Знать, что с ним все в порядке. Впитать его образ за доли секунд, чтобы прожить еще один день. Я была охренительно сильно влюблена в этого мужчину. И страх за свою жизнь по прошествии времени отступил на задний план. Теперь только его близость казалась по-настоящему важной и нужной. Во мне снова жила потребность быть рядом с ним. И самое ужасное заключалось в том, что я была готова на любую роль, которую бы он для меня приготовил, только бы быть рядом.

Я сжала кисточку в кулак и уперлась им в стойку, опуская голову. Пришло время признать свое поражение даже если бы Дарк приказал лечь на пол, чтобы вытирать о меня подошвы своих дизайнерских туфель, я в тот момент была не уверена, что смогла бы отказать ему. Тряхнула головой и снова посмотрела на свое отражение, которое благодаря косметике стало более сносным. Я снова напомнила себе, что во мне плескалась примерно бутылка шампанского практически на голодный желудок. Видимо, пузырьки так сильно ударили в голову, что я начала думать вот в таком неправильном направлении. Конечно, у меня есть гордость. Естественно, я не позволю Дарку вести себя со мной, как со шлюхой, вечной готовой подстилкой. Которая, едва завидев его, готова раздвинуть ноги.

Я ревновала его к Эмме, да. Но я же не была какой-то тупоголовой девицей, которая считала правильным устраивать сцены ревности. И вообще, показывать мужчине, что ты за него сражаешься, – это значит дать ему в руки все козыри, выявить каждую свою слабую сторону. И, как показывает практика, именно это и становится причиной того, что мужчины нами пользуются. Я повыше задрала подбородок, давая себе обещание вести себя, как цивилизованный человек.

– Не устраивать сцен, – сказала я вслух, ободренная своим слегка надменным, уверенным взглядом аккуратно подкрашенных глаз. – Не действовать импульсивно. Ты взрослая женщина, у которой есть гордость и чувство собственного достоинства.