Dark and Dangerous Love (СИ)

Зейн посмотрел на девушку, поняв, что она прекратила есть. Эвелин отвернула от него голову. Король помнил ту ночь в лимузине, после которой она пыталась покончить с собой. Его принуждение отвращало ее, доказав, что ей не стоит больше жить. В глубине души он знал, она вспоминала ту ночь, как и ночь в мотеле, возможно.

Нерешительно он дотронулся до руки Эвелин. Хоть этот жест должен был успокоить девушку, она чуть ли не отпрыгнула, со страхом и грустью смотря на него.

Глаза - зеркало души, Зейн не представлял, как точно это высказывание, пока не посмотрел в глаза Эвелин и не увидел тот страх. Он сравнивал девушку, сидящую перед ним, с той, кого он встретил на балу, понимая, как сломал ее. С каждым днем, с каждым жестоким актом он воровал ее внутренний свет. За это Король был готов ненавидеть себя до конца жизни.

- Я знаю, о чем ты думаешь, - прошептал он. - Обещаю, я никогда не сделаю это опять. Клянусь на могиле Миры, я не буду принуждать тебя.

Она наблюдала за ним тусклым взглядом, гадая, сколько стоило данное обещание. Решив избегать эту тему, она вновь включала свое любопытство.

- Ее звали Мира?

- Минерва - римское имя для греческой богини Афины, прославившейся своим умом.

Зейн сфокусировал взгляд на пруду, улыбка показалась на его лице.

-Шел пятисотый или четырехсотый год до нашей эры, когда Сафира потеряла рассудок. Она была подавлена видениями, не понимая грани между галлюцинациями и жизнью. Она была первой, кого поглотила темнота. Сафира поверила, что Венис, всегда помогавшая ей, влюблена в Дункана, и она заставила себя поверить в то, что Венис однажды посеет хаос на земле и убьет нас. Как же она ошибалась. Если выбирать между Сафирой и Венис, то все знали, что жизнь последней была намного ценней.

- Мы понимали, Дункан никогда бы не согласился ранить жену, он бы отстаивал ее до конца. Потому, не посвящая его в подробности, мы забрали душу Сафиры. И, когда он узнал, что Сафира пропала… Сердце бедняги было разбито. Семерка больше не была таковой. Через век мы решили разделиться, чтобы потом воссоединиться опять. Но тот раз был последним, когда я, Марай, Дункана, Венис, Лила и Алавир были в одном месте в одно время. Хоть мы и пообещали вернуться, обещание не сдержал никто.

- Потом Лила, Венис - которая осталась со мной до конца - и я разделились. Я чувствовал, как темнота сжимает мою душу. Одиночество брало верх, моя голова была заполнена мыслями, зная, что я был неправ. Множество лет между ухода от Лилы с Венис и встречей с Мирой были в тумане. Я проводил дни и ночи в борделях и барах, запивая свои горести горьким ликером.

Зейн отпил из стакана, будто подтверждав свои слова. В тот момент Эвелин практически почувствовала жалость к нему.

- Буду честным, если бы мы с Минервой не встретились, не представляю, каким человеком бы я стал. Она была прекрасна, чувствительна, заботлива и умна. Она спасла меня от темноты, принеся свет в мою жизнь. Девушка была похожа на тебя, но вы такие разные, - он вздохнул, а Эвелин увидела слезу, катящуюся по его щеке.

Она ненавидела его всеми фибрами своего тела и души. И та ненависть никогда не испарится, она бы не простила его. Но, когда Эвелин увидела великолепного Короля, правителя Вампирской Нации таким уязвимым, все ее барьеры сломались. Девушка почувствовала, как слезки собираются в уголках ее глаз.

Эвелин чувствовала к нему отвращение. Он был монстром, дьяволом! Однако видеть его слезы?.. Видеть его настолько жалким?.. Эвелин обняла его за плечи, прижав к себе.

Она бы убила парня при первой возможности, но Эвелин была сама собой. Ее доброе сердце и свет являлись ее проклятием. Она знала, что должна насладиться страданием Зейна, но не могла. Ей хотелось, впрочем.

- Ты не должен говорить, если не хочешь, - шепнула она в его ухо. Ее рука нежно гладила его темные волосы, как делал Этан, когда грустила она.

- Нет, я хочу, - прошептал он. - Я хочу, чтобы ты услышала эту историю.

Медленно, даже упрямо, Зейн отодвинулся. Ему хотелось находиться в объятиях Эв вечность, но он знал, похоть вновь завладеет его разумом.

- Мира совсем не похожа на остальных. Я всегда думал, что имя Минерва было ироничным из-за ее работы, стиля жизни… Чистая богиня Минерва или Афина, как ее звали греки, была не похожа на мою Миру, хоть она и олицетворяла все те вещи. Я встретил Миру в борделе Рима. Был восход их Империи, но город уже был прекрасен, как и Мира. Сначала я не обратил на нее внимания. Я даже счел ее некрасивой, хоть вокруг нее и витала аура невинности. Мне казалось честью, что такая девушка работает проституткой в одном из самых посещаемых борделей Рима. Хоть она и не приковала мое внимание с первого взгляда, она была самой запрашиваемой куртизанкой Рима.