DARK ART. Антология российского темного искусства

я решил оживить не предметы, а болезни. и наделить такой формой, которая бы отражала всю их опасность, отвратительность и гнусность, но вместе с тем была бы притягательной для зрителя в той или иной степени. отсюда появились картины «Оспа, кормящая грудью Смерть» и «Чума, лелеющая блоху». данные работы обладают достаточным уровнем выразительности для того, чтобы не пытаться их описать, хватит и взгляда. однако на этом серия работ не заканчивается, и я хотел бы привести еще некоторые из них.

КОРЬ

«Корь» – болезнь, которая уносит с собой детей. моя Корь уносит их с собой поиграть, поскольку сама представляет из себя глупое избалованное дитя, не осознающее последствия своих действий. и все же остервенелость, с которой она раз за разом неуклюже обращается с чужими жизнями, нельзя ничем оправдать. исследуя жестокость детей, можно прийти к неутешительному, но закономерному выводу: несформированность и глупость порождают такое же глупое зло.

ГРИПП

«Грипп» оказался огромным бесформенным монстром с жабообразными конечностями. он жаден, но неусидчив: ежедневно объедаясь чужими жизнями, он не сильно следит за пленными, отчего последним нередко удается сбежать. их ожидает запутанный путь по лабиринту гортанных пещер, полузатопленных вязкой мокротой демона.

СИБИРСКАЯ ЯЗВА

«Сибирская язва» продолжает тему смертоносной женственности, что красной линией идет сквозь все мое творчество. облаченная в одеяние из шкур то ли мертвых коров, то ли все еще живого скота, Сибирская язва нежно, по-матерински, целует юношу в лоб. каждый ее поцелуй оставляет незаживающую рану не только в месте касания губ, но и в самом сердце. рискую предположить, что под невинной, как это водится, овечьей шкурой скрывается чудовище. чудовище столь прекрасное, что нет сил ему сопротивляться.

СИФИЛИС

Чудовищный «Сифилис» удобно расположился среди обезволенных тел. его внешний вид и вид его жертв недвусмысленно намекают на природу болезни. при подготовке к работе над иллюстрациями тяжелее всего читалось именно про сифилис. я захотел передать эту тошнотворную тяжесть зрителю. чтобы при взгляде на рисунок его терзало желание отвернуться. и даже если эффект был достигнут единожды, я посчитаю задумку исполненной.

Гиперболизация

гиперболизация в искусстве позволяет максимально экспрессивно отражать самые обыкновенные и невзрачные объекты, а яркие – наделять еще большей выразительностью. чтобы создать пронзительный образ, я выделяю конкретную деталь изображаемого и масштабирую ее до предела. легко заметить это на примере работ, посвященных художественному челленджу, где на каждое слово из заготовленного списка приходится свой рисунок.

ЗАЧАРОВАННЫЙ

Мой «Зачарованный» зачарован настолько, что потерял счет времени, да так и замер, завороженный то ли колдовством, то ли звездным небом. а может чем-то еще. тем, что мы наблюдать побоимся, ведь есть риск застыть во времени и сгнить заживо, подобно этому несчастному.

КИСЛЫЙ

«Кислый» суп до такой степени кислый, что лицо едока буквально стекает в миску.

ЗУБЫ

«Зубы» выросли такими большими, что перестали быть частью рта. теперь они вполне самостоятельные, серьезные и страшные. деловые костюмы создают ложное впечатление сдержанности. не будем наивными: когда зубы растут, они чешутся и заставляют что-то грызть. у дамы, случайно попавшейся злодеям под руку, едва ли завидная участь. я отчего-то уверен, что Зубы перетрут ее в кровавый порошок.

ПЕРЕРОСТОК

«Переросток» не просто выше людей: даже деревья ему все равно, что трава.

ШТОРМ

«Шторм» – по своей природе явление стихийное, но я придаю ему колоссальный размах. ветер не только с легкостью сносит электровышки, он вырывает опоры цивилизации как таковой, доказывая в который раз: человек ничтожен перед лицом стихии.

вообще в своем творчестве я стремлюсь к комплексности. зачастую в работах использован не один прием, а несколько. в том числе те, о которых я предпочел умолчать. как в хорроре должно оставаться темное пятно неизвестности, так и в речах творца есть место недосказанности.

разложи я по полочкам без исключения весь свой подход к работе, любопытствующий не будет удовлетворен. аномально широкие поля расписанных схем не дадут исчерпывающего представления. а спускаться в глубокий холодный колодец никто не решится в своем уме. нет, этот колодец сделан по моей форме, моему силуэту, для других он недоступен вовсе. впрочем, такой есть у каждого. необязательно колодец, может, что-то другое. то, что принято обходить стороной, дабы сохранить рассудок в целости. если долго гулять у себя в голове, ты обязательно отыщешь нечто странно влекущее. но стоит помнить, что погружение в запрет может быть непростительным. подобно фильму с невразумительным финалом, я гадко уползаю в неизвестном направлении, оставляя читателя наедине с немым вопросом: «А это тоже была гиперболизация?»

ВАЛУН