Дарт Вейдер ученик Дарта Сидиуса

-Обо всём сразу, - она вздохнула, закрыла глаза, вновь открыла. – Почему бы не сказать? В моей голове меняют друг друга геологические пласты. В моей душе – тоже. Панцирь убран. И глаза стали видеть. Понимаешь ли, дело не в сломе мировоззрения, а в аккуратной маленькой такой фигне – я стала видеть. Мир стал другой. И я стала осознавать себя другой. На фоне того, что со мной происходит, вся эта импо-ребельская грызня – такая мелочь… - она откинула голову и рассмеялась переливчато-горловым смехом. – Не знаю, что ты там нашёл в своей голове. А я в своей нашло глубочайшее чувство неполноценности. О котором даже не подозревала. Не чувство. Ощущение. Я ведь ощущала, что слепа. Мне было тесно и душно. И плохо. И всё это билось, как птица – в коробке из картона. И всё никак не могло начать дышать. И закрывало слепые газа и било. Мир, чтобы ему стало так же больно. Людей – по той же причине. Врагов. Нет, дело, конечно, не только в этом. Бить я умею и люблю. Но это стимулировало, и как, мою эту… вечную непримиримость. Мне просто не хватало жизни, - она смотрела невидящими глазами перед собой. – Что-то было нужно. Бой, война. Я и воевала.

Она невесело усмехнулась и пожала плечами.

-А мне не нужна война, - сказал Люк. – Но я воюю. А должен примирять.

-Откуда ты знаешь?

-Просто знаю.

-Что-то странное происходит вокруг, - сказала Лея. Не о Люке. – Жаль, не могу понять.

-Я чувствую тоже, - Люк кивнул. – И, к сожалению, тоже очень смутно.

Они переглянулись.

-Достаёт быть первоклашкой в возрасте студента? – спросила Лея.

-Ага.

-Меня тоже. Я вот подумала…

-Да?

-Если нам позвонить…

-Связаться?

-С императором и Вейдером. Потому что…

-Да, я бы тоже не прочь получить информацию о мире. Потому что сам её не могу добывать. Хотя…

-Что?

-Ничего, - ответил Люк. – То есть, что-то есть точно. Но это слишком неопределённо. И это касается только меня.

-Тебя?

-Да. Потому что это связано с Оби-Ваном.

-А при чём тут этот старый козёл?

-При том, что это мой учитель.

-Который учил тебя неделю?

-Нет. Четыре года как минимум. Не бою. Он… строил мою жизнь. И я… строился. И мы связаны друг с другом. Хотим мы этого или нет. И я за него в ответе.

-Ты – за него?

-Да, - ответил Люк. – Потому что он будет слушать только меня.

-Слушать? А зачем ему тебя слушать?

-Потому что никого другого он не услышит. И ни с кем другим не будет говорить. И любого другого оттолкнёт. И останется с одиночеством… и с собою. Я должен… я должен ему вернуть…

-То добро, которое он тебе сделал?

-Жизнь, - сказал Люк.

-Жизнь?

-Да. Жизнь.

-Я тебя не понимаю.

-Я… не знаю, как это объяснить яснее, - Люк вдруг ухмыльнулся. – Это глупо ужасно. Это ж я. Как всегда. Тебе это, например, ничего не напоминает?

Лея смотрела на него… и расплылась в улыбке:

-“Я должен поговорить со своим отцом”.

-Верно, - Люк засмеялся. – Только теперь я буду слушать. Тогда я хотел говорить. А теперь я буду слушать. Джедаи… они говорят.

-И ситхи тоже.

-Да почти все, кто здесь живёт.

-Я тоже?

-Да.

Лея не обиделась. Она улыбнулась.

-А я буду слушать, - сказал Люк твёрдо. – Слушать и пытаться понять. Если мне позволят, - он дёрнул плечами. – Не знаю, насколько позволят. В мире идёт война. И воющие стороны не слишком-то склонны к разговорам. А я… я и так много не понимаю. Словом…

Он оборвал себя. Они оба прислушались к чему-то.

-Знаешь, - сказала Лея через минуту, - пожалуй, я позвоню императору.

И тут под их ногами дрогнула палуба корабля.

Великая Сила. Куай-Гон.

Время и пространство в мире Великой Силы не постоянны. Не ровный процесс, не константа. Что-то, что может меняться. Исчезать. Когда в грубоматериальном мире живое существо находится на краю смерти или же срывается с него, в его голове в этот миг время и пространство перестают подчиняться течению по стандарту. Срываются с цепи. Образное устойчивое выражение обозначает это как “вся жизнь пронеслась у него перед глазами”. Смерть неплохо лечит от амнезии. Точней, предсмертие. Жаль, что ненадолго. И в случае смерти, и в случае ухода от опасности живое существо быстро всё забывает. Живое существо вообще не способно удержать в голове больше, чем это безопасно для его рассудка. А для большинства лимит, который способны обработать их мозги, ужасающе мал.

Но угроза существованию в мире Великой Силы – нечто поразительное. Мир, который константой своей предполагает отсутствие энтропии, а, следовательно, бессмертие. Он сам по себе не может уместить в себе понятие уничтожения и смерти. Его разорвёт изнутри, если она появится там.

Сколько поколений строили эту идеальную систему. Систему, основанную на постоянном притоке энергии, равновесии. Том идеальном балансе, который создал неуничтожаемый мир. И вот, пожалуйста. Всё получилось так глупо. Зачем? Чего добился Кэмер тем, что захотел его убивать? Что он этим докажет? Бедный рогатый дурак. Который до сих пор думает, что у него есть свобода воли…