Дартмур (СИ)

— Прости, — простонала она с глазками подбитого щенка.

Странное облегчение накрыло, видя удаляющуюся фигуру с поникшими, вздрагивающими плечами. Стук каблуков постепенно становился тише, а Дейвил не двигался с места.

Запустил пальцы в волосы и посмотрел в окно.

На темном небе проступили звезды. Серебристый месяц рассеивал бледный свет.

Можно было отреагировать спокойно. Пропустить мимо ушей. Какая разница, что думает Эванс? У неё в голове мысли надолго не задерживаются.

Прикрыл глаза, вбирая в себя тишину. Надеясь наполниться ей до краёв.

На обратной стороне век отпечатался застывший пустой взгляд. Тонкие черты лица в обрамлении волос, как у него. Хочет увидеть в её глазах хоть что-то живое. Отчаянно верит найти там прежние искры. Сияющие, наполненные жизнью. Но в них ничего нет.

Болезненная пустота, выкручивающая, заламывающая руки. Когда хочется выть. Трясти за плечи, орать в лицо, умолять почувствовать, узнать.

Бессильная ярость опускает сети, вынуждая смотреть сквозь. Застилая глаза отчаяньем и ненавистью. К себе, к отцу, и к ней, что позволила это с собой сотворить.

Нет, хватит!

Тряхнул головой, словно мысли могли вывалиться через уши и оставить в покое. Пока снова не заползут обратно.

Прохлада коридора сменилась резким теплом гостиной.

Камин зажжен, в воздухе витает сладковатый аромат. На каминной полке резанул взгляд стеклянный феникс. Журнальный стол возле дивана занят чайником, ополовиненная кружка стоит рядом с "Магическим вестником".

Какого хера?

Уют сжал когтистыми лапами подобно извращённой пытке.

Ноги приросли к полу, зацементированные давящим ощущением неправильности.

Фоукс опиралась ладонью на стол и что-то торопливо записывала. Короткие шорты облепили узкие бедра, щедро демонстрируя стройные ноги. Левая коленка потерлась о правую, притягивая внимание. За свободной футболкой угадывалась тонкая талия. Волосы свесились вперёд под наклоном головы, скрывая лицо.

Дернувшись, она выпрямилась и развернулась.

Взгляд пробежался по Дейвилу, будто не веря.

Да, он действительно стоял и… рассматривал?

Оценивал отброса?

Нет, это даже не смешно. Там нечего оценивать.

— Ты что, разглядывал меня?

Новая волна раздражения поднялась из глубин.

Он? Её?

Сегодня день массового отупения?

— Что у тебя разглядывать, Фоукс? — он слегка наклонил голову влево. — Где задница? Где грудь? Где соблазнительные губы?

Он видел, как каждое слово задевает, раскурочивает что-то внутри неё. Потому что это правда. Ничего привлекательного в ней нет.

Кулаки сжались, на хмуром лице девушки мелькнула решительная тень.

— Задница, к которой ты никогда не прикоснёшься и грудь, которую ты никогда не увидишь, — она покрутилась, показывая то, о чём говорит.

Вздернутый подбородок, искренняя ненависть в глазах.

Чистые, незамутнённые эмоции, как наркотик.

"Да, Фоукс, доводить тебя одно удовольствие".

— Не успокаивай себя. Не поможет, — издевательски хмыкнул, направляясь к лестнице.

— Урод, — прозвучало достаточно тихо, но среди тишины гостиной, заполненной лишь треском поленьев в камине, слышалось громом.

Пальцы сжали перило до отрезвляющей боли. Оттолкнувшись, он в несколько шагов оказался рядом с говорливой сукой.

Она сцепила зубы, не отступив ни на шаг. Взгляды сошлись в немом поединке.

— Лучше бы тебе заткнуться, отброс.

Он знал отражение своих глаз в данный момент. Слишком часто видел сжимающиеся шеи, слышал внезапное заикание, стоило ему посмотреть именно так.

В ноздри, помимо тошнотворного запаха чая, ввинтился аромат кокоса и чего-то сладкого. Отступил на шаг, морща нос, надеясь вдохнуть чистый воздух.

— И убери эту вонь отсюда, — указал на стеклянный прозрачный чайник на столе.

Брови Фоукс приподнялись. Проследив взглядом за его рукой, она… расхохоталась.

Чёртова сука.

— Это липовый чай. Он меня успокаивает, — пояснила, будто ему не похер, о чём он и сказал.

— Мне плевать, он воняет. Что ты тут вообще устроила?

Переливающаяся фигурка красно-оранжевого феникса скользнула в широкую ладонь. Блики огня играли на стеклянных перьях, создавая эффект свечения изнутри.

Торопливый топот шагов за спиной смешался с возмущением.

— Поставь на место, Дейвил!

Он отвёл руку наверх и в сторону, уловив движение сбоку. Пальцы мазнули по воздуху и бессильно сжались. Лицо Фоукс горело не хуже огня в камине.

— Ценная вещица? — два пальца потрясли фигурку.

Выдох сорвался с губ девушки от обманного "сейчас уроню".

"Зачем тогда поставила ее здесь, раз она тебе так дорога? Прятала бы в своей норе, вместе с отвратным чаем"

— Отдай, пожалуйста, — процедила она, с усилием проталкивая слова сквозь зубы.

— Настолько? — надменно поразился Дейвил. — Проверим порог её ценности. Что готова сделать ради неё?