Дартмур (СИ)

Стыдно. Немного. Перед друзьями, которые видели ее такой, пусть и не по ее вине. И перед Дейвилом… чуть-чуть. Он… натерпелся. Впрочем, как и она.

Она не ждала ответа. Да и нужен ли он?

Выбралась из кресла и, не глядя на диван, направилась к лестнице.

Листок Дейвил в задранной руке оказался над спинкой. Любопытство взяло верх и она задержалась, вчитываясь в символы.

Формула кристаллической сетки. Необычная. Сложная.

Так вот над чем он бьется. И явно что-то не сходится. Наклонилась, чтобы посмотреть поближе, и листок исчез.

— Не суй свой нос, куда не просят, — зеленые глаза впились снизу вверх.

Впервые она видела их так. И ничего не изменилось. Он даже из положения лежа вспарывал кожу одним взглядом.

Пальцы сами потянулись к линии подбородка. Как она хотела. Челюсть напряглась под невесомым прикосновением. Она стояла за спинкой дивана, слыша его частое, тяжелое дыхание и чувствуя маленькую, крошечную власть над ним в этот момент.

Упоительное ощущение, растягивающее губы в неконтролируемой улыбке. А он не отпускал ее взгляд. В зеленых глазах плескался вопрос: "Что ты творишь?".

Закусила губу, ведя коротким ногтем по шее, едва касаясь. Вздрогнул, когда подушечка пальца мазнула по выемке. Оттянула ворот мягкого свитера, запуская ладонь под него.

Дейвил сжал запястье, не сводя взгляда с ее лица. Дернул на себя. Вместо вскрика вырвался глухой хрип. Она уперлась свободной рукой рядом с его головой, чтобы не упасть на него. Одна нога задралась кверху, второй она пока могла стоять на носочке.

Когда его глаза так близко, они всегда вынимали душу. Будто хотели забрать ее себе. Всю. Без остатка.

— Ты хочешь, чтобы я тебя трахнул?

Отсветы огня на его изумрудных глазах — поистине невероятное волшебство. Они в самом деле показались ей драгоценными камнями, на чьих гранях любит играть свет.

Она засмотрелась, не вникнув в его вопрос, и решила, лучше промолчать, чем выглядеть идиоткой.

— Хочешь? — глубокий голос вибрировал.

Что? Что хочет? Она прослушала, и ответила самое безобидное.

— Не знаю.

— Тогда не прикасайся ко мне.

Он отпустил ее руку, перестав обращать на нее внимание.

Потерла кисть, не понимая из-за чего он злится.

Дернул щекой, упирая взгляд в листок, который так и не выпустил из рук.

Она потянулась, осторожно взялась за кончик бумажки.

— Позволишь?

Взгляд я-убью-тебя-Фоукс выдержала стойко.

— Я тебя не касаюсь. Я просто посмотрю и верну. Обещаю его не есть.

Желание улыбаться Дейвилу пугало ее саму. Он и вовсе смотрел на нее, как на умалишенную.

Ослабил хватку. Она вытянула лист под его пристальным взглядом.

Встала, облокотившись о спинку дивана, все еще чувствуя себя на ногах не очень уверенно.

Вчиталась в формулу, сопоставляя в уме со всеми типами и видами ей известных. Пусть она не могла создавать кристаллы, она их учила. И знала побольше некоторых инициированных.

Она чувствовала на себе скользящий, изучающий взгляд, и боролась с желанием обернуться. Пусть думает, что она не замечает.

— Кто выступает активатором?

— Что?

Повернулась, показывая листок.

— Цепная формула. Кристалл не может запустить его создатель, нужен…

— Активатор, — он потер переносицу. — Блять! Вот почему грани не сходятся. Нет точки активатора…

Кулак врезался в диванную подушку. Дейвил вскочил, вырывая формулу из ее рук.

— Что это за кристалл?

— Не твоего ума дело, Фоукс, — бросил, ступая на винтовую лестницу.

Замечательно. Он бился над этим явно не один вечер, учитывая масштабы его злости. И за помощь получила: "Не твоего ума дело". А все потому, что не надо помогать, когда не просят.

— Всегда пожалуйста, Дейвил! — хрипло прокричала, прежде чем захлопнулась его дверь.

"Мудак."

Фыркнула и поплелась в свою комнату.

Глава 28. Гребаная пытка

Столько времени впустую из-за небольшого нюанса в виде активатора. И смешно, и нихера. Как он упустил элементарное — тип формулы?

Пробежался еще раз по символам, которые заучил наизусть, подтверждая слова Фоукс. Отброса. Сложно признать, что она за пару минут поняла то, чего он не заметил.

Он не ожидал, что она выберется из своей норы уже сегодня. Почти смог скрыть удивление, не сразу заметив ее в кресле. Расслабленную, непривычно спокойную.

Ее "что случилось?" врезалось во что-то внутри, рассыпаясь чуждым, странным. И он не собирался тратить время на поиски ненужных объяснений. Это всего лишь отходняк. Эмоции глушатся, страх притупляется. Поэтому она такая болтливая. Разговорчивая.

Блять, это было почти нормально. С ее стороны. Он видел, как легко у нее вылетали слова. Она не задумывалась над ними. Не пыталась придумать, как вытянуть его на диалог. Просто говорила сама, словно его реакция: злость, раздражение, на нее, на кристалл, — тоже нормальна. И это лишь подпитывало ненависть к ее странному принятию его.

Демоны, скребущиеся когтями внутри, дерущие с бешеным ревом, впервые за вечер затихли. Их было особенно хорошо "слышно" пока он патрулировал школу, незанятый ничем, кроме своих мыслей. И вот, стоило появиться маленькой суке, помятой после тяжелого дневного сна, и они затихли.