Дартмур

— И не пытайся, на меня твое "Ди" не действует. И да, я этим пользуюсь, как и тем, что на меня ты никогда не злишься по-настоящему. И нет, я не стану тебя бояться. И да, продолжу нагло пользоваться тем, что ты меня любишь. Только не надо закатывать глаза! Я знаю, что такое любовь, и она не заключается в том, кто кого хочет трахнуть. Она не про это.

— Какого хера я сейчас услышал? Ты решила вытрахать мой мозг?

— Да, потому что у меня огромный ментальный болт, и он на него стоит.

Низкий вибрирующий смех вырвался из груди. Дайана тоже смеялась, загребая пальцами рыжую копну назад.

— Ты слишком много с нами общаешься. Заведи себе подруг.

Ее губы искривились, понимая, что он уводит ее все дальше от темы.

— Шам, ты ей наставил кучу засосов не просто так.

— Может, еще пойдешь, проверишь всех моих шлюх?

— Давай, — кивнула невозмутимо. — Покажи мне, кого ты хотел так же заклеймить.

Раздраженно выдохнул.

— Тебе не похуй? Ди, я не лезу в твою постель, не лезь и ты в мою.

— Залазь! — она махнула рукой. — Увидишь, как люди любовью занимаются. Представляешь, не все сводится к бессмысленной ебле.

Сунул руки в карманы, растягивая их кулаками. Непонятно, что злило больше: что у кого-то есть эта абстрактная любовь, или что у него ее нет?

Это чувство выдумали, чтобы разбавить свою пресную жизнь. А у него она такой никогда не была.

— Все? Или что-то еще добавишь?

— Что ты ей наговорил? — она сцепила руки под грудью, сохраняя безмятежное спокойствие.

Научили, блять.

— Тебе в письменном виде дословно или устно в общих чертах?

Поняла, что он издевается.

— Шам, я серьезно. Тебе не обязательно применять физическую силу, чтобы ударить. Ты это виртуозно делаешь словами.

"Я и сам это знаю!"

Не дождавшись реакции, видимой, вербальной или невербальной, Дайана со вздохом развернулась и пошла вперед.

— Извинись перед ней, — заявила, не оборачиваясь. — Пока не поздно.

Надо запомнить никогда не оставаться наедине с Ди.

Он повернул в сторону более короткого пути до башни.

Мими с бешено-выпученными глазами неслась к нему, за секунду поднимая дикий рев внутри.

— Ты соврал! — она бы налетела на него, но он схватил ее за плечи, останавливая на длине вытянутых рук. — Из-за тебя меня…

— Из-за меня? — перебил, не собираясь ее выслушивать. — Эванс, я предупреждал тебя. Ты проявила непростительную глупость, решив, что справишься со мной.

Она явно не собиралась с этим соглашаться.

— Закрой рот и не смей даже думать перебивать меня, — голос скатился до полушепота, а он подался вперед, по-прежнему крепко сковывая ее руки. — Запоминай: на всех занятиях ты сидишь в дальнем углу и мечтаешь, чтобы я тебя не заметил. Если увижу в большом зале рядом с нашим столом, вылетишь со свистом, и мне похуй, поела ты или нет. Посмеешь причинить вред Андерроуд, и я посмею причинить его тебе. Посмотришь на Фоукс, и что-то в твоем взгляде мне не понравится, я сделаю так, чтобы твой кристалл схлопнулся, и буду с наслаждением наблюдать, как ты вливаешься в ряды отбросов.

Если бы не слова, которые он произносил, можно было бы счесть их за пару воркующих студентов.

— И еще: скоро вернется Уоррингтон. Я помню, как ты его страстно поддерживала, — он наклонился ближе к ее уху. — Теперь он будет тебя трахать.

Довольно отметил, как она сжалась.

— И Уайт, если захочет. А он захочет. И ты ничего им не возразишь, потому что иначе… я уже озвучил. Они буду долбить тебя, а ты можешь наслаждаться. Можешь не наслаждаться. Мне похуй. Запомни это словосочетание, Мими: мне похуй.

Заглянул в большие глаза. В них плескалсяся страх, отчаяние, бессильный гнев.

"Шах и мат, блять."

— За что ты так со мной? — проскулила дрожащими губами.

— Ты воспользовалась моей благосклонностью, решила опрокинуть на глазах у всех. Я показываю, где твое место на самом деле.

Сдвинул ее с прохода, как незначащее препятствие. Жалкие всхлипы остались за спиной.

Никакого, даже крошечного, сожаления.

"Я предупреждал."

***

Ему не понравились слова Ди. Он не станет извиняться перед Фоукс.

За что? Он не виноват, что она отброс. Пусть предъявит за это кому-нибудь другому.

Он не маленький мальчик, сам способен разобраться кому и что говорить, как поступать, и перед кем извиняться.

Перед патрулированием, стоя в гостиной перед выходом, услышал странный шум наверху. Из комнаты Фоукс.

Вот уж нет, он не побежит смотреть, что не так с отбросом. Сама справится.

Надавил на дверную ручку, занося ногу для шага.

Неясный грохот ударил прямо по нервам.

Запрокинул голову, глухо рыча, и захлопнул дверь.

"Гребаная Фоукс!"

Сжал зубы, поднимаясь по лестнице, проклиная ее всеми словами.

"Ненавижу сучку."

Распахнул дверь, не заходя внутрь.

На пороге валялась подушка. Рядом с кроватью — светильник, сброшенный с прикроватной тумбочки. Фоукс лежала, прижимая ладонь ко лбу, и, похоже, не понимала, что происходит.

— Воды, — хрипела она еле слышно, пересохшими губами.

— Ага, блять. Уже бегу. Охуевшая Фоукс. Доползи до ванны и попей из-под крана.