Дартмур

Если Билл и рассматривал ее, она этого не уловила. Под взглядом Дейвила захотелось прикрыться. В нем читался уже совсем другой вопрос: "Какого хуя ты здесь в таком виде?". Возможно, показалось. После того, как она сбросила с себя рубашку посреди коридора, пижама — сама целомудренность.

— Ты не видишь? Мы разговариваем, — Билл развернулся на кресле в его сторону.

— Я тебя не спрашивал, обсосок. Какого хера, Фоукс?

Пальцы потянулись к полам халата, но усилием остановила себя. Не стоит показывать, что его взгляд имеет какое-то значение. Поднялась на ноги, как есть.

— В чем дело, Дейвил? — сложила руки под грудью, стоя напротив него.

Щека дернулась. Полуприкрытые глаза обещали долгую, мучительную смерть.

Выстояла. Не отвела взгляд. За столько лет уже привыкла.

— Что обсосок делает в моей башне? — от тихой вибрации мурашки по спине все же пробежали.

Но задело не это.

— Во-первых, у него есть имя. Билл Харт. И во-вторых, выражаясь твоим языком, с какого хрена это твоя башня? Я здесь тоже живу, если ты забыл!

А ведь Билл прав… этот хриплый голос действительно сексуален, даже когда этот эффект не запланирован.

— Никаких обсосков в моей башне, — четко разделяя слова, внушительно произнес Дейвил.

— Ты охуел, Дейвил? — друг вскочил, оказываясь между нами.

"Зачем ты встал, Билл?"

Мысленно простонала Феликса.

Черт, да если бы существовал предмет по Шаму Дейвилу, она бы знала его на "отлично". Она, но не Билл.

— Я вижу тебе залатали лицо, перейдем к другим частям тела.

— Ты угрожаешь мне? — начал закипать друг, но его "кипение" — ничто по сравнению с тем, на что в самом деле способен Дейвил.

Она до сих пор помнит крики Уоррингтона. Они надолго останутся с ней. Может, даже навсегда. И хорошо помнит безразличие Дейвила к ним. Ему плевать на страдания другого, хоть тот их и заслужил.

— Вовсе нет, — произнес спокойно. — Я констатирую факт. Это не одно и то же.

Феликса обогнула друга, вклиниваясь между ними.

— Билл, подожди меня в большом зале, пожалуйста, — попросила мягко.

Она закрыла спиной Шама Дейвила.

Она.

Выглядело, как принятие вполне определенной стороны.

Развернулась боком, чувствуя подступающий жар к щекам.

Это ничего не значит. Просто переволновалась. Адреналин. Только Дейвил смотрел на нее с издевательски приподнятой бровью.

"Какого черта ты так на меня смотришь? Я защищала Билла!"

— Я подожду тебя здесь.

"Серьезно? Я спасаю твои руки и ноги, а ты мне совершенно в этом не помогаешь!"

— Билл, пожалуйста, — попросила с нажимом, надеясь на благоразумие друга.

Он боролся с собой, что сразу отразилось на лице.

— Ладно, — процедил он. — Жду тебя в зале.

Захотелось выдохнуть от облегчения, но… не время. Дейвил проводил Билла безразличным взглядом.

— Не води сюда отбросов, если не хочешь собирать их по частям.

Пальцы сжались в кулаки.

— Ты водишь сюда своих шлюх, а я не могу привести друзей? Ты меня ревнуешь?

Его брови вновь слегка приподнялись, а в глазах ничего не разобрать.

— Ты в конец ебнулась, Фоукс? Можешь трахаться со своим обсосом где угодно, но не здесь. Не в этой башне и не на моем диване.

Он развернулся и зашагал к двери.

— Шам Дейвил, ты не имеешь права распоряжаться этой башней, как своей собственностью.

Остановился, глянул на нее через плечо.

— Не произноси мое имя, — предупредил, и вышел из гостиной.

Что? Что это было? Какого черта вообще…

— Конченый психопат, — проворчала в пустоту, взбегая по лестнице в свою комнату.

Эпизод 30. Это Ди. Смирись

Все время за завтраком он не слушал, о чем говорили за столом. Взгляд метался ко входу в зал, высматривая Фоукс.

Обсосок ждал ее. Дейвил следил за его нервными взглядами, и кипел. Если измерить температуру, она покажет все пятьдесят градусов. При такой не живут, а он очень даже хорошо функционировал.

Вид отброса в гостиной разозлил сильнее, чем он себе представлял. Или вид Фоукс сыграл ключевую роль. Выперлась полуголая к этому обсосу. Ее сразу захотелось отодрать, а его — закопать.

Неконтролируемые желания.

И они обострились, когда Фоукс появилась в зале. В короткой юбке до середины бедра, плотных чулках, оставляя небольшое пространство голой кожи, и охрененное пространство для фантазий. В объемном свитере, спадающем с одного плеча, и губы накрасила. Сука. Тем оттенком, вкус которого он помнил отчетливо.

Он уже давно поел, но продолжал сидеть, хотя в беседе не участвовал. Потягивал холодный чай и смотрел. Смотрел. Смотрел. Изощренная форма мазохизма наблюдать, как Фоукс флиртует с обсоском.

— Ты в норме? — Майлз пересел на его сторону.

Кивнул, не особо задумываясь над вопросом.

— Ненавижу этот цвет.

Темный бордо, идеально подходящий ее губам.

Маккинни проследил за взглядом.

— Цвет, да?

Посмотрел на друга в ожидании отрезвляющей фразы. Тот, чуть скривившись, наблюдал за Фоукс.

— Я всегда за тебя, что бы ты ни выбрал.

"Блять, ты нихера не помог."