Дарующий свет. Биография д-ра Джавада Нурбахша, главы суфийского братства ниматуллахи

С самого рождения Джавад стал любимцем дедушки. Очарованный сияющими глазами мальчугана и его улыбкой, тот просиживал целые часы у его кроватки. Когда Джавад стал постарше, дед обнаружил, что даже он не в состоянии дать ответ на многочисленные вопросы мальчика о жизни и мире, о том, как устроены вещи и почему они таковы, как они есть. Пусть дед и был неравнодушен к нему, однако всем было видно, что внук смышлен и проницателен не по годам.

Разумеется, Джаваду было присуще и озорство, которое прекрасно уживалось с его пытливостью и часто расстраивало его деда и родителей. К чему это могло привести – одному Богу ведомо. И всё же дед был уверен, что мальчику суждено что-то особое – несмотря на все сложности, которые создавала его пытливая натура.

У Биби Ханум как раз был готов кебаб, когда Асдулла вошел на кухню и сел за стол. По выражению его лица она поняла, что у него появилась какая-то идея, но опыт подсказывал ей, что лучше набраться терпения и подождать – он сам расскажет обо всем.

Несколько минут они молчали. Вскипел чай, Асдулла попросил ее сесть и произнес:

– Думаю, Джаваду самое время заняться изучением Корана.

Хотя изучение Корана входило в курс обучения большинства молодых людей, Ханум была захвачена врасплох – ведь Джавад был так мал.

– Впереди еще много времени, – сказала она, – ему ведь всего пять лет.

– Да, но он уже умеет читать. И что-то говорит мне, что ему пора начинать… даже если он и усвоит всего лишь малую толику.

Ханум хорошо знала: если уж муж решил, ему лучше не перечить, и неохотно согласилась.

Спустя девять месяцев, к удивлению своих родителей и знатока религии, который учил его, Джавад смог прочесть из Корана больше, чем они считали возможным для него. Он стал заниматься в группе со старшими детьми, которые изучали произведения Хафиза, величайшего персидского поэта. Хотя наставнику, который занимался с ними, не слишком нравилось, что Джавад постоянно задает трудные вопросы, тем не менее он отвечал на них, учитывая уровень знаний и понятливость мальчика.

– Извините меня, господин. Один из учителей шестого класса хочет поговорить с вами.

Секретарша директора начальной школы в Шахабе мялась в дверях кабинета с папкой в руках.

– Да-да, пусть заходит. А в чем дело? – спросил директор.

– Это связано с Джавадом Нурбахшем.

– Опять? – вздохнул он.

Она подошла и положила папку на его стол.

– Вот его дело. Я подумала, вы захотите посмотреть.

– Спасибо. Через несколько минут пригласите его учителя.

Секретарша кивнула и вышла. Дверь за ней еще не успела закрыться, а директор уже открыл папку и стал пролистывать ее, хотя он хорошо помнил все записи по прошлому разу. Джавад был зачислен в школу с шести лет. Три года подряд он был лучшим учеником в классе, выказывая отменную память и сообразительность.

В конце третьего года по рекомендации самого директора отец Джавада нанял частного учителя, чтобы за лето дать мальчику программу четвертого года обучения. Директор дал такой совет, поскольку видел высокую одаренность мальчика и не хотел, чтобы ему стало скучно на занятиях и он невольно оказался бы возмутителем спокойствия.

Но даже директор был поражен, когда Джавад сдал экзамены и набрал такие высокие баллы, что сразу перешагнул не год, а целых два, и в сентябре перешел в шестой класс.

В его деле значилось, что учителя Джавада неоднократно приходили к директору с жалобами на него. Мальчик непрестанно забрасывал их столь сложными вопросами, что им было трудно поверить, что такое может прийти в голову ребенку его возраста.

Директор снова вздохнул. Джаваду, конечно, было нелегко уже оттого, что он был самым младшим из всех учеников шестых классов. И директору не хотелось еще больше усложнять ему жизнь.

Следующий год обучения, седьмой, был для Джавада началом обучения в средней школе.

Средняя школа открывала для Джавада новый этап жизни, и не только в традиционном понимании. У него обнаружился литературный дар, который он начал развивать, сочиняя стихи – о них хорошо отзывались его наставники. Правда, для большинства из них он по-прежнему оставался загадкой и проблемой, сочетая высокую успеваемость и неподобающее поведение.

У немногих хватало проницательности верно оценить его задатки. Один из таких учителей писал: «Изнутри его распирает неуемный, неистовый дух – вот отчего он столь беспокоен. Даже перешагнув ряд ступеней и заняв место среди старших по возрасту, он всё равно не удовлетворен и продолжает искать что-то еще. Что бы это ни было, Нурбахш никогда не удовольствуется своей жизнью и не успокоится, пока не найдет это».

– Джавад, ты еще не лег?

Асдулла знал, что сын по вечерам занимается и не любит, когда его отвлекают, но днем всё никак не находилось времени поговорить. Он вошел к сыну и, подвинув стул, сел.

– Ты ведь в этом году заканчиваешь школу, – заговорил он. – Самое время подумать, что делать дальше. Пора выбирать профессию и планировать свое будущее.

Джавад, ничего не ответив, опустил голову.