Дарующий звезды

– Не знаю, – прошептала пересохшими губами Марджери. – А где Свен? Я вас очень прошу. Мне нужен Свен!

– Ты должна собраться! Сосредоточься! Элис, у тебя есть наручные часы? Начинай считать по моей команде. Хорошо?

Мать Софии была повитухой для всего цветного населения Бейливилла. Еще ребенком София сопровождала мать, когда та ходила принимать роды. София несла кожаный акушерский саквояж, подавала необходимые снадобья и инструменты, помогала стерилизовать и приготавливать их для очередной роженицы. Конечно, у нее нет специальной подготовки, сказала она, но при данных обстоятельствах Марджери на лучшее рассчитывать не приходится.

– Девушки, вы там как, в порядке? – Помощник шерифа Даллес почтительно топтался за завешенной простыней решеткой, слушая завывания Марджери, голос которой то стихал, то усиливался, достигая крещендо.

В свое время, когда жена Даллеса рожала ему детей, он постарался находиться подальше от этого действа, и сейчас его начало подташнивать от столь неделикатных звуков и запахов.

– Сэр? Не могли бы вы принести нам горячей воды? – София знаком велела Элис открыть саквояж, кивнув на аккуратно сложенную хлопчатобумажную тряпочку.

– Пойду спрошу Фрэнка, нельзя ли вскипятить воды. В этот час он обычно не спит.

– Я не могу этого сделать. – Марджери открыла глаза, уставившись на что-то остававшееся невидимым для остальных.

– Конечно можешь, – твердо сказала София. – Просто природа так говорит нам, что ребенок уже на подходе.

– Не могу, – произнесла Марджери слабым задыхающимся голосом. – Я так устала…

Элис вытерла платком ее взмокшее лицо.

Марджери казалась такой бледной, такой худенькой, несмотря на раздутый живот. Без привычной тяжелой нагрузки повседневной жизни ее мышцы ослабли, руки стали мягкими и пастозными. Элис было неловко видеть Марджери в таком состоянии, с задранным вверх подолом хлопкового платья, прилипшего к влажной коже.

– Полторы минуты, – сказала Элис, когда Марджери снова застонала.

– Ну вот. Ребеночек уже выходит. Ладно, Марджери. Посиди так минутку, я хочу застелить простыней этот старый матрас. Хорошо? Прислонись к Элис.

– Свен… – Губы Марджери шептали его имя, а синеватые пальцы клещами вцепились в рукав подруги.

Элис услышала, как София тихо подбадривает Марджери, уверенно передвигаясь в полутьме. Обитатели камер напротив непривычно притихли.

– Хорошо, солнышко. Теперь, когда ребеночек уже на подходе, ты должна принять такое положение, чтобы облегчить ему выход наружу. Ты меня слышишь? – София знаком попросила Элис помочь ей перевернуть Марджери, которая явно не отдавала себе отчета в происходящем. – Марджери, ты меня слышишь? Слышишь?

– София, мне страшно.

– Нет, тебе вовсе не страшно. Это за тебя говорят схватки.

– Я не хочу, чтобы она рождалась в таких условиях. – Открыв глаза, Марджери умоляюще посмотрела на Софию. – Только не здесь. Ну пожалуйста…

София положила руку на влажные от пота волосы Марджери, прижавшись щекой к ее щеке.

– Детка, я все понимаю, но чему быть, того не миновать. Итак, мы просто постараемся по возможности облегчить это дело для вас обеих. Договорились? А теперь становись на четвереньки и ухватись за койку. Элис, становись перед ней и крепко держи ее. Хорошо? Скоро ей придется совсем туго и нужно будет за кого-то хвататься. Молодец. Подставь колено, чтобы она могла отдохнуть.

Все так стремительно завертелось, что Элис некогда было бояться. Не успела София дать последние указания, как Марджери, точно одержимая, принялась слепо хвататься за Элис, тычась лицом в ее обтянутые бриджами бедра, чтобы заглушить завывания. По телу Марджери пробежала дрожь, и Элис тоже непроизвольно вздрогнула, пытаясь не обращать внимания на собственный дискомфорт. Она слышала, как из ее рта бессознательно льются слова утешения, она словно попала в зону пониженного давления за движущимся автомобилем. София снова задрала подол платья Марджери, установив керосиновую лампу так, чтобы свет падал на самые интимные места роженицы, но той, похоже, было все равно. Она стонала, раскачиваясь из стороны в сторону, будто пытаясь стряхнуть с себя боль, и продолжала цепляться за Элис.

– Я принес вам воды, – послышался голос помощника шерифа Даллеса, а когда Марджери принялась в голос выть, он сказал: – Я сейчас открою дверь и поставлю кувшин внутрь. Хорошо? Я уже послал за доктором. Так, на всякий случай. – (О Господи! Боже мой, чего ради…) – Знаете что? Пожалуй, я просто… оставлю кувшин снаружи. Я… – (О Господи!..)

– Сэр, не могли бы вы еще принести чистой воды? Питьевой воды.

– Я… я оставлю воду за дверью. Девушки, я вам доверяю. Надеюсь, вы никуда не уйдете.

– Сэр, вам не о чем волноваться. Уж можете мне поверить.

София быстро разложила стальные инструменты своей матери на аккуратно сложенной хлопковой салфетке. При этом одной рукой она постоянно поглаживала Марджери, как поглаживают круп лошади, ободряя и успокаивая ее. Заглянув между ног роженицы, София выпрямилась и сказала:

– Очень хорошо. Думаю, она скоро разродится. Элис, держи ее крепче.