Дарвинизм и религия

Одним из краеугольных камней мичуринского понимания эволюционного процесса является положение о направленном, адекватном характере изменчивости организмов. Мичурин был убежден, что в результате действия закона единства организма и условий жизни растения и животные изменяются всегда адекватно, т. е. соответственно характеру изменения условий их жизни. Это значит, что в случае ассимиляции тех или иных новых, непривычных организму условий жизни в нем начинает вырабатываться потребность именно в этих условиях.

В борьбе против идеалистического тезиса вейсманистов-морганистов о ненаследуемости приобретаемых признаков Мичурин доказал; что приобретаемые под влиянием изменившихся условий жизни признаки организмов наследуются последующими поколениями. Именно в результате наследования приобретенных признаков и осуществляется процесс эволюции организмов. В связи с этим Мичурин писал: «…Всюду видимое эволюционное движение форм живых организмов, имеющее своей причиной наследование приобретенных признаков, настолько очевидно, что решительно устраняет всякие сомнения в этом отношении»[46].

Развивая дальше высказанное Ч. Дарвином, А. О. Ковалевским, Э. Геккелем и другими биологами положение о связи, единстве индивидуального и исторического развития организмов, Мичурин особое внимание обратил на то, что не только историческое развитие организмов определяет характер их индивидуального развития, но и, наоборот, изменения в индивидуальном развитии оказывают неизгладимое воздействие на последующий ход исторического развития. И это касается не только морфологических, но и физиологических признаков организма.

Учение Мичурина о направленном характере изменчивости, о наследовании приобретаемых признаков явилось новым вкладом в развитие научного понимания творческой роли естественного и искусственного отбора. Оно показало, что отбор имеет дело не с абсолютно случайными, а с закономерными, необходимыми изменениями. Но поскольку необходимость проявляется обычно в многообразной случайной форме, эти закономерные изменения оказываются у различных особей не вполне однородными. В результате наиболее приспособленные формы получают больше возможностей для выживания, чем менее приспособленные, что и обусловливает сохранение одних и отсев, вымирание других органических форм. Работы Мичурина и его последователей показали, что эволюционный процесс отнюдь не необходимо связан с явлением перенаселенности и внутривидовой борьбы, как это пытаются изобразить вейсманисты-морганисты.

Все эти и некоторые другие теоретические положения позволили Мичурину нанести еще один удар по догме религии о том, что человеку якобы не дано научное познание мира, что он должен черпать свои представления о мире лишь на основе веры, из так называемых «священных книг». Углубляя начатое его предшественниками научное объяснение законов развития живой природы, мичуринское учение способствовало дальнейшему разоблачению религиозных верований в сотворение мира.

Наглядным доказательством несостоятельности религиозной сказки о сотворении животных и растений богом являются практические достижения И. В. Мичурина — созданные им многочисленные новые сорта плодово-ягодных растений. Всю свою жизнь Мичурин руководствовался славным девизом: «Мы не можем ждать малостей от природы; взять их у нее — наша задача»[47]. Используя познанные им объективные законы развития живой природы, И. В. Мичурин сознательно направлял развитие растений в нужном ему направлении. За 60 лет научной деятельности им было выведено свыше 300 новых сортов плодово-ягодных, овощных, бахчевых, декоративных и других культурных растений.

Так, без какого бы то ни было божественного вмешательства, на основе действия материальных сил природы, используемых человеком, в мире появились новые органические формы.

Уже первые успехи Мичурина в деле выведения новых сортов растений начали вызывать серьезное беспокойство среди служителей культа, которые справедливо усматривали в них практическое опровержение религиозных догматов. И вот однажды к Мичурину явился местный протопоп Христофор Потапьев, предъявив ему требование о прекращении селекционной деятельности. «Твои скрещивания, — заявил Потапьев, — отрицательно действуют на религиозно-нравственные помыслы православных… Ты превратил сад божий в дом терпимости!»[48]

С помощью угроз служители культа думали заставить Мичурина отказаться от его благородной деятельности преобразователя природы. Вся жизнь и работа Мичурина при царизме проходили в обстановке крайней нужды и преследования со стороны церковников.

Гений Мичурина получил широчайшие возможности для своего могучего расцвета лишь после Великой Октябрьской социалистической революции благодаря всесторонней поддержке и вниманию со стороны Коммунистической партии, Советского правительства и лично В. И. Ленина, которые открыли и спасли Мичурина для народа. Имя Мичурина стало знаменем передовой материалистической биологии, непримиримой к любым проявлениям идеализма.