Дарвинизм в XX веке

В целом можно заключить, что макроэволюция идет по тем же законам, как и микроэволюция. Это и понятно. Возникновение новой систематической группировки — рода, семейства, отряда, класса или типа — это в конце концов возникновение видов, обладающих признаками данной группировки. Никакая систематическая категория не может существовать иначе как совокупность видов, подобно тому как армия существует лишь в лице составляющих ее солдат. Мы еще раз приходим к выводу, что Дарвин назвал свой основной труд «Происхождение видов…» отнюдь не случайно.

Происхождение человека

Конечно, цель всего творенья — мы,

Источник знанья и прозренья — мы,

Круг мироздания подобен перстню,

Алмаз в том перстне,

без сомненья — мы.

Омар Хайям

Сказать, что природа любит человека больше, чем капусту, — это значит щекотать наше воображение забавными представлениями.

Сирано де Бержерак

Был ли прав Дарвин?

В своем капитальном труде Дарвин, говоря о человеке, ограничился словами: «Будет пролит свет на происхождение человека и его историю». Уже одна эта фраза вызвала бурю со стороны церковников и идеалистов всех мастей. Это неудивительно: сходство человека с высшими обезьянами бросалось в глаза задолго до Дарвина, так что нетрудно было догадаться о наших эволюционных предках. Философ Т. Карлейль негодовал: он тут же назвал книгу Дарвина «евангелием грязи» и подчеркивал: «Я знал три поколения семьи Дарвинов — все атеисты!» Однако сам Дарвин не спешил высказаться о происхождении человека подробнее. Трудно сказать — почему. Быть может, он полагал, что данных для убедительного изложения еще недостаточно, а может быть, считал, что лучше дать широкому кругу ученых освоиться с представлением о естественном отборе. Как бы то ни было, у многих сложилось впечатление, что в 1859 году Дарвин еще кг был уверен в том, что его теория применима и к человеку.

Это, разумеется, не соответствует истине. Анализ рукописей и записных книжек Дарвина свидетельствует со всей неопровержимостью, что идею о происхождении человека от общего с обезьяной предка Дарвин выдвинул еще до 1840 года — более чем за 20 лет до выхода в свет «Происхождения видов…»! Если бы в наше время можно было вынашивать идеи столь долгий срок, это сберегло бы много бумаги, труда издателей и читателей.

Даже после того как теория естественного отбора завоевала научный мир, Дарвин не спешил. Он позволил своему молодому другу и соратнику Т. Гексли опередить себя книгой «О положении человека в ряду органических существ» и лишь через восемь лет после него издал «Происхождение человека и половой отбор» (1871). Это была капитальная сводка всех имеющихся в то время знаний о положении человека в природе; истинное значение дарвиновского труда мы начинаем понимать только сейчас.

Наиболее касающийся нас аспект дарвиновской теории настолько известен всем, что я сейчас не буду доказывать его истинность. Для советского читателя это излишне. Не пойдет в этой книге речь и о подброшенной ученым в 1909 году фальшивке, вроде «пильтдаунского черепа» — комбинации человеческого черепа с нижней челюстью шимпанзе. Не будем мы говорить и о сногсшибательных гипотезах, вроде идеи Вуд Джонса о происхождении человека не от обезьян, а непосредственно от более примитивных приматов — долгопятов. В нашей литературе гипотезу Джонса порой называли идеалистической и реакционной. Автору этих строк трудно понять, почему идея о происхождении человека от обезьяны материалистична, а от существа более низкой ступени развития — идеалистична. Вполне достаточно будет, если мы признаем гипотезу Джонса неверной.

Но для нас сейчас важно другое. Все основные положения, выдвинутые Дарвином, в конце XIX — начале XX века были оспорены, сохранилась лишь главная идея о происхождении человека от общего с обезьяной предка. Как обстоит дело теперь?

Дарвин полагал, что:

1. Начало становления человека как вида относится к третичному периоду.

2. Предки человека были обезьяноподобными существами, жившими на деревьях.

3. Местом возникновения человека был африканский континент. Именно там дожили до наших дней шимпанзе и горилла — наиболее близкие к человеку обезьяны. Дарвин, однако, подчеркивал, что африканские человекообразные не наши предки, а как бы двоюродные братья, сохранившие больше черт общего прародителя.