Дарвинизм в XX веке

Большинство исследователей вплоть до середины нашего века «омолаживали» человека, как вид, относя его становление к плейстоцену и голоцену (четвертичному периоду). Для этого имелись как будто бы все основания. Останки самого примитивного из тогда известных человекоподобных существ — питекантропа, найденные Евгением Дюбуа на Яве, датировались сначала приблизительно одним миллионом лет. Более точная современная оценка — не свыше 400 тысяч лет. 300 тысяч лет назад существовал младший современник питекантропа — синантроп. На период от 60 тысяч до 38 тысяч лет назад падает широкое распространение неандертальцев, которые, очевидно, возникли все же раньше, сменив первую стадию — обезьянолюдей, архантропов. Неандертальцы — палеоантропы — были сменены человеком современного вида менее 40 тысяч лет назад. Тем самым на эволюцию человека отводились чересчур сжатые, неправдоподобно малые беспрецедентные сроки — все другие млекопитающие эволюционировали куда медленнее.

Правда, архантропов нельзя было считать первой фазой в развитии человека. Хотя мозг у них, насколько можно определить по развитию черепа, был значительно меньше человеческого (900 кубических сантиметров у питекантропа и около тысячи у синантропа), но в слоях с останками яванского обезьяночеловека были найдены каменные орудия. А синантроп мог уже выделывать орудия определенных типов и умел пользоваться огнем. Поэтому между обезьянами и архантропами должна была существовать еще одна промежуточная стадия.

Самыми вероятными претендентами на предков архантропов казались своеобразные обезьяны австралопитеки (латино-греческое: южная обезьяна), найденные, естественно, не в Австралии (там нет высших, плацентарных млекопитающих), а в Южной Африке. Первую находку останков австралопитека описал в 1924 году английский антрополог Р. Дарт. На протяжении последующих 15 лет было описано много костей австралопитеков, сгруппированных в 3–4 рода. Поразительно, что эти некрупные (приблизительно с шимпанзе) обезьяны имели мозг объемом в 500–600 кубических сантиметров и были способны передвигаться на двух ногах. Однако датировка давала австралопитекам возраст не больше миллиона лет, а поздние их представители были уже современниками (и, скорее всего, жертвами) африканского обезьяночеловека — телантропа. Поэтому значительной части антропологов казалось, что австралопитеки не могут быть предками человека, их следует рассматривать лишь как модели, показывающие, каким путем мог идти процесс очеловечивания обезьяны.

В результате сложилась довольно стройная концепция, которую назвали стадиальной теорией. Согласно ей, предшественников человека разделяют на три стадии: австралопитеков (или похожих на них существ), архантропов и палеоантропов. На протяжении более чем 500 тысяч лет одна стадия переходила в другую, причем темпы развития все более ускорялись.

Процесс становления человека в популярных статьях и книгах порой рисуют вроде парада, в котором затылок в затылок шагают: впереди человек разумный, а сзади — дриопитек (ископаемая обезьяна, вероятный общий предок шимпанзе и человека).

В целом это не очень похоже на дарвиновскую эволюцию; скорее напоминает ортогенез — целенаправленное стремление к созданию венца творения — человека разумного, гомо сапиенса. Недаром крупнейший антрополог Ф. Вайденрайх был убежденным ортогенетиком, а его коллега по работе над останками синантропа Тейяр де Шарден — финалистом, сторонником телеологического истолкования эволюции.

Впечатляющие находки питекантропа и синантропа в Азии вызвали у большинства антропологов сомнение в справедливости тезиса Дарвина об Африке — родине человечества. Возникли хорошо разработанные теории о центральноазиатском происхождении человека — у нас эту теорию отстаивал П. П. Сушкин, а за рубежом — весьма известный американский палеонтолог Г. Осборн (впрочем, сходные идеи развивал еще в 1889 году французский ученый А. Катрфаж). Хотя обезьянолюди — архантропы — были распространены достаточно широко (телантроп — в южной Африке, гейдельбергский человек или мауэрантроп — в Европе), Азия казалась более вероятным претендентом на родину человечества. Усомнились и в лесном образе жизни наших предполагаемых предков: сухие холодные плоскогорья Центральной Азии казались более подходящими для развития прямохождения, чем тропические леса, откуда выводил человека Дарвин. Правда, австралопитеки жили в Африке также в сухих степях и саваннах, но ведь их считали не прямыми предками человека, а отклонившейся, боковой ветвью.