Дары ненависти

– Дождя не будет, – посмотрев на небо, ролфи улеглась рядом, так, чтоб тепло рдеющих углей согревало шуриа с одного бока, а сама Грэйн – с другого. – Тент не понадобится. И перед сном можно полюбоваться лунами… у-а-а-а-у-у… у вас тут даже луны какие-то… мелкие, что ли… – Девушка подсунула руку под голову пленницы вместо подушки. – То ли дело у нас, на Ролэнси… Свет Морайг серебрит ледяные равнины, белоснежные, словно косы Священного Князя… Ах, эти косы, Джоэйн! Самые длинные на Островах, струящиеся, словно драгоценный шелк! Их три, знаешь ли, и каждая, кровью Морайг клянусь, с мой кулак толщиной! Косы ему должны плести жены, но княгинь сейчас только две, а третью косу, траурную, он перевязывает белым шнурком в знак скорби… Когда-нибудь найдется счастливица, что развяжет этот шнурок и коснется волос Вилдайра Эмриса… будь я посвященной Глэнны, я бы даже помечтала немного об этом, правда! Но только посвященная Глэнны может выносить вилдайровых волчат, а потому и мечтать без толку… куда мне, в самом деле? Еще месяц, может, полтора… и в моем Кэдвене зацветут яблони… у-а-а-а-у-у… они тоже белые, да… Я бы показала тебе, Джоэйн… возможно…

Ролфийка заснула мгновенно, оборвав свой романтический монолог на полуслове, будто сраженная выстрелом. И хотя обращение «Джоэйн» бесило леди Янамари несказанно, однако не замечать проявленную к пленнице заботу та не могла. А если бы эрна еще и сняла чары обездвиживания…

«Когда ты молчишь, Джони, тебе цены нет», – язвительно вякнул призрак откуда-то из кустов.

«Пошел кадрить наивных древесных духов, развратник?»

«Скажи спасибо, что девушка тебе язык не отрезала», – парировал Эйккен.

«Так Священный Князь приказал доставить в целости и сохранности. Язык входит в список важнейших органов».

Все эти красочные описания Вилдайровой традиционной прически… Интересно, а зачем же Священном Князю Ролэнси вдруг понадобилась шуриа? Тем более посвященная Земле, или, как говорят сами ролфи, луне Глэнне?

Нет, нет… Это все глупости, чушь, выдумки… Спать, спать, спать…

Рамман Никэйн Янамари

Вообще-то семнадцатилетнему юноше полагается думать исключительно о девицах, а точнее, о девичьих прелестях. Ладно… пусть шестнадцатилетнему, разница непринципиальна. Сколько тут осталось до зимы – яровые взойдут, озимые уберем, затем сенокос, потом яровые подойдут, и снова озимые сеять, а тут и зима. Это все к тому, что пока другие юноши мечтают о девушках, молодой граф Янамари размышляет о преимуществах новых жаток. Рамман и рад бы о чем-либо другом, но кому тогда будет дело до хозяйства? А вопрос, между прочим, непразден. Ведь если сесть и подсчитать, то выйдет интересная картинка: при урожае озимых 15 копен на один дежм[24] для уборки косой потребуется три косца, три вязальщика или шесть вязальщиц, а жатвенной машиной при одном работнике и паре лошадей за 10 рабочих часов сжинают аж четыре с половиной дежма. При переменных же лошадях…

На этом этапе расчетов Раммана отвлекли – Юкин доложил о прибытии лорда Джафита. И все мысли об увеличении производительности механических жаток мгновенно улетучились, вытесненные паршивым предчувствием. Что-что, а чуять беду Рамман Никэйн умел ничуть не хуже своих ролфийских предков, в прямом смысле этого слова. От волнения его обоняние обострялось до крайности – и, упаси Предвечный, кухарка в этот день недосмотрела за свежестью продуктов – юный граф вмиг учует и выволочку устроит в стиле покойного папеньки. То бишь с обязательным вычетом из жалованья.

Лорд Джафит не стал скрывать своего беспокойства относительно исчезновения Джоны. Императорский брачный агент не поленился самолично приехать в Янамари-Тай. Потенциальные женихи в недоумении, про брак с Жозебом Мендией вообще можно забыть, слуги перепуганы. Орик подергал за невидимые ниточки связей – и светских, и духовных. Первым предположением, разумеется, был заговор эсмондов – волшебники любят обделывать свои делишки без шума и пыли. Жертва исчезает бесследно и навсегда – никто ничего не видел и не слышал, все довольны.

Рамман до крови прокусил губу, когда выслушивал версии лорда Джафита, начиная с самой страшной. «Только бы не разреветься!» – твердил он себе все время.

Но лорд Орик сумел сделать невозможное – он выяснил, что эсмонды точно так же не ведают о местонахождении леди Алэйи и немало озабочены происходящим. Шутка ли – женщина бесследно исчезает из спальни… На этой детали Джафит споткнулся и поспешил заверить молодого человека в том, что ничего такого непристойного в доме покойного Лердена Гарби не случилось, как будто это имело какое-то значение для Раммана. Ладно… имело, конечно, но не сейчас.