Дары звезд (СИ)

Все Блэки прошли сквозь барьер и направились к началу поезда. Там, почти у вагона старост, стояли Сигнус и Цедрелла, провожая двух младших дочерей, а возле них — жизнерадостная Дорея болтала с Лукрецией, которая в этом году отправляла своего единственного сына в школу. Маленький Калеб Пруэтт уже давно убежал знакомиться со сверстниками — в семье он был самым младшим и всегда страдал от недостатка общения с ровесниками. И в стороне от взрослых весело болтали Джеймс и Ремус. Живые, здоровые, молодые и полные сил.

— Джим! Рем! — Сириус налетел на друзей, буквально душа их в объятьях.

— Бродяга, — полузадушено просипел Джим, — можно подумать, не позавчера виделись.

— Будто сто лет не видел, — искренне ответил Сириус.

— Поддержи меня, друг, — обнял его за плечи Джеймс, — Лили Эванс с каникул вернулась еще прекраснее, чем была, не так ли?

— А кто-то был против? — удивился Сириус.

— Наш мохнатый друг уверяет, что это просто я так влюблен, что совершенно не способен здраво рассуждать.

— Наш мохнатый друг часто бывает прав.

— Но не сегодня, — махнул отросшими волосами Поттер, — потому что я совершенно хладнокровно заявляю: Лили за лето стала еще красивее. И ты, как главный ценитель женской красоты, со мной непременно согласишься.

Сириус нашел в толпе ярко-рыжую копну волос. Лили действительно заметно похорошела. Как и многие волшебницы, в свои шестнадцать она выглядела взросло. Сформировавшаяся фигура, смелые движения уверенной в себе девушки, эти зеленые глаза, рыжие волосы до талии. И прежде одна из красивейших девушек курса, сейчас она расцвела еще больше.

— Ммм… я соглашусь с Сохатым. Лили Эванс рискует затмить даже Нарциссу Блэк. И поверьте, это лучший комплимент, который я мог дать.

Джим победоносно посмотрел на Ремуса, а тот не сдержался и расхохотался, откинувшись назад:

— Ой, не могу, но ведь как был влюбленным идиотом, так им и остался.

Сохатый с боевым кличем сорвался с места и понесся вслед за Ремусом по людному перрону. Вслед им смотрели, по большей степени, без злобы. Парни ловко огибали группы людей, хоть их забег и был несколько устрашающим — оба тоже выглядели старше своих шестнадцати.

Питер пришел к самому гудку. Его мать, высокая худощавая ведьма, сухо попрощалась с сыном и сразу ушла. А родители Сириуса, Джима и Рема даже махали вслед своим детям рукой. Ну чем не идиллия? Ее нарушал только злостный предатель Питер.

Справедливости ради, Сириус никогда особо и не любил его. Да и что там скрывать, даже добряк Джим в своем рейтинге людей, ради которых он готов на все, Питера поставит на последнее место. Просто за компанию. Если бы Питер не попал с ними в одну комнату, он так и остался бы никем. Сириус и Джеймс относились к нему снисходительно. Сириус никогда не считал Питера стоящим магом… да даже человеком, достойным уважения, не считал. Хотя раньше он еще и часто не доверял Ремусу.

Воспоминания о причине недоверия вызвали у Сириуса усмешку. Ему всегда было слегка плевать на то, на какой факультет он поступит. За одним маленьким исключением — только не Слизерин. Но одновременно с этим он прекрасно знал, что для этого факультета он подходит идеально. Это знали и все Блэки. Включая Джима, который тоже был немного Блэк. Сириус как никто другой умел хитрить и манипулировать. Этот талант был буквально у него в крови. Поэтому он и не любил им пользоваться, иногда намеренно атакуя в лоб, лишь бы отстраниться от семейных традиций.

И тут он обнаруживает Рема — тихого, полного какой-то внутренней уверенности, довольно непоколебимого даже под градом насмешек. О, из него бы тоже получился отличный слизеринец. Поэтому Сириус, как всякий обманщик и хитрец, подозревал в обмане и хитрости всех окружающих… кроме Джима.

Но так ведь было раньше. И время все расставило по своим местам. Тихий Ремус оказался истинным гриффиндорцем, с тем самым типом храбрости, которая на своих плечах несет добро людям — он не рвался вперед, не совершал показных акций, но каждый день своей жизни сражался с собой, сражался за других, останавливал избалованных друзей, вступался за тех, кто не мог постоять за себя. А Питер, которого Сириус считал просто недоразумением, оказался способен на предательство и — вот что удивило Сириуса — на воскрешение Темного Лорда.

Но всю дорогу в поезде мародеры вполне привычно смеялись. Даже на обход вагонов они потащились вместе с Ремом — так ведь веселее. И отвешивали шутовские поклоны, щедро сыпали колкости, отправляли в полет заклинания и интересовались последними сплетнями. Все было как всегда. Сириус время от времени морщился — он уже и забыл, что около половины девушек Хогвартса в него влюблены. Примерно три четверти оставшихся отдавали свои сердца Джеймсу. И последние либо носили фамилию Блэк, либо были достаточно умны, чтобы не влюбиться в одного из мародеров.