Даша и Медведь

— Но ты же здесь, — и он тяжело вздохнул. — Слушай, мы вырвали эту цепочку с корнем с Костей. Там был не только один Азиз — охотники, пленные веды…

Тут я вспомнил про того ободранного бедолагу, которого таскали на поводке.

— А как тот вед, что нацарапал вам послание?

— Жив, отправили на реабилитацию, — кивнул Зул. — Мы сделали работу над ошибками. Это не твоя забота. Твоя — Даша. Ее счастье и спокойствие. Поверь, эти простые вещи держат рядом лучше, чем ошейники и маяки.

Я опустился обратно в кресло и, наконец, откинулся расслабленно на спинку.

— Спасибо.

— Пожалуйста.

Он протянул мне пачку с сигаретами. Я не стал отказываться. Тем более от таких необычных — в красной бумаге, с терпким запахом чернослива и хорошего табака. Хотелось расслабиться хоть на пару минут.

Мы, закурив, немного посидели в тишине.

— Единственное, что я тебе рекомендую настоятельно — принять приглашение в Совет. — Да, эти меня долбили регулярно. Недавно только затихли на год. Думал, отвязались. — Мы понесли потери пять лет назад, процедура вхождения сильно упростилась. Прилетишь, предъявишь жену и займешь свое место за столом. По праву.

Я выпустил облако дыма:

— Хорошо.

— Спасибо…

* * *

— Ты точно хочешь это видеть? — потянул он футболку через голову.

— Да, — сложила я взмокшие от волнения ладони на коленях.

День выдался теплым, хотя вчера шел дождь. Мы прилетели поздно ночью, и Стас сразу отвез нас в дом за город.

А потом я все же соблазнила Медведя. Подло и нагло, в лучших традициях своего нахального зверя. Как он, бедный, сдерживал желание схватить и взять все в свои лапы! Но вынужден был подчиняться… всю ночь… Я даже уточнила утром, не передумал ли он принимать мое предложение, но удостоилась хмурого взгляда и мрачного обещания о суровой пожизненной сатисфакции, которая начнется сразу по выздоровлении.

Поправиться захотелось быстрее…

И теперь мы еле выползли на крыльцо, где я снова не собиралась оставлять его в покое.

— Если ты будешь так медленно раздеваться, до медведя мы не доберемся, — хихикнула я, млея от теплого солнышка, греющего пострадавшую спину, и власти над этим мужчиной, которого хотелось облизать с ног до головы… снова…

Глеб бросил на меня порочный взгляд исподлобья:

— Договорились.

— Нет! Давай снимай штаны и показывай уже все фокусы до конца…

Он прорычал что-то невнятное, но подчинился:

— Вертишь мной без зазрения совести…

— Это ненадолго, пока не заживу, — нагло врала я.

Он кинул джинсы на ступеньки и посмотрел на меня серьезно:

— Я не хочу тебя напугать, Даша…

— Я в норме, Глеб. Хочу это увидеть, правда…

— Даш, только я отвернусь… Морда — самое жуткое, пожалуй. Не стоит…

— Ладно. Задница у тебя потрясающая, так и быть, буду смотреть на нее.

Он рассмеялся, запрокинув голову, а в следующий миг я уже задержала дыхание, закрыв ладонью рот. Нет, все же правильно, что это осталось напоследок. Даже с моей окрепшей психикой, хотелось заорать и удариться в панику.

Глеб-Медведь встряхнулся у лестницы и повернулся ко мне мордой, укоризненно глядя в глаза — почувствовал…

— Прости, — на вдохе проскулила я, хватаясь за ступеньку, чтобы не сбежать. — Дай мне пару секунд…

Он фыркнул мне в лицо… развернулся и направился куда-то прочь.

— Эй! — возмутилась я, спрыгнула со ступеней и бросилась следом, забыв о страхе. — Куда ты?

Он не особо спешил, поглядывая на меня ехидно, но продолжал топать в сторону леса.

— Глеб, а ты меня понимаешь? — Ноль реакции. — Глеб, не пугай, пожалуйста… Кивни хотя бы, — семенила я следом на расстоянии вытянутой руки.

Медведь фыркнул.

— Ну, Глеб! — взмолилась я и обошла его спереди. — Ну стой!

Он замер, глядя на меня исподлобья. Боже, какой же большой и страшный…

— Ты такой страшный, — выдохнула я, но, пока тот не обиделся, потянулась и коснулась головы. — Не съешь меня.

Медведь мотнул мордой. «Нет»?

— Ну, Глеб, — взмолилась. — Ну представь себя на моем месте! Знаешь, как страшно?

Его глаза будто говорили, что он предупреждал. И не был особенно рад тому, что я все-таки испугалась.

— Не уходи, — осмелела я и обхватила медведя за шею, опускаясь на колени. А он вдруг поднялся на задние лапы и утащил меня в осторожные объятья.

Мы замерли на некоторое время. Психика звенела от напряжения, но ее эффективно перекрикивало чувство детского восторга. Я поерзала, удобнее устраиваясь:

— А ничего так, — уткнулась носом в его шею. — Ты вкусно пахнешь.

Медведь довольно зажмурился. Но умиротворение его длилось недолго.

— Глеб… а покатаешь? — Он обескураженно фыркнул, пораженный наглостью. — Ну, может быть, не сразу…

Но, видимо, мне сегодня полагалось наоборот — сразу и все. Я восторженно забралась ему на спину, когда он улегся пузом на землю, и обняла руками и ногами, прижимаясь к нему всем телом. Сказал бы мне кто месяц назад, что я соберусь замуж за мужчину, который будет меня катать по лесу на спине! На мой восторженный смех мой мишка заворчал, а я заурчала от удовольствия:

— Глеб, ты — мечта! Ты знал, да? Поэтому прятался тут?