Датта Даршанам

Однажды при дворе императора Картавирьи министры и жрецы восхваляли браминов.

В тот день император, не заботясь о внешнем достоинстве, приличном собранию, встал в раздражении и с гневом начал говорить. Все придворные были удивлены, так как до этого они не слышали, чтобы он говорил подобным образом.

Кроме того, Картавирья также сказал прямо, с выражением раздражения на лице, что нет никого равного ему в этом мире как в наложении взыскания, так и в благоволении любому.

Придворные стояли онемев, объятые ужасом.

Тем временем бог ветра[149] появился в дворцовом зале и резко сказал:

«Что ты здесь говоришь? Что нет равного тебе в этом мире? Разве нет Нараяны, бога всех четырнадцати миров? Не провозгласил ли он, что взял под защиту стопы браминов? Что это за разговор? Будь любезен, впредь не произноси таких слов.

Человеческие существа рождаются для пребывания незначительного количества дней на земле, без какого-либо знания или понимания».

Услышав эти слова, сказанные без малейшего уважения, император, взбешенный, закричал на него. Но, не обращая на это внимания, бог ветра продолжал:

«Даже если ты не уважаешь браминов, по крайней мере, ты понимаешь величие Бхригу, Васиштхи и Кашьяпы? Ты слышал об Агастье? Ты почитаешь Атри? Не благословением ли Даттатреи, Бога богов и сына того брахмариши Атри, твои кривые руки стали прямыми? Кажется, ты забыл это».

Простым упоминанием имени Господа Даттатреи гнев императора остыл подобно куску раскаленного угля, погруженного в холодную воду. Сейчас ему стала ясна оскорбительность его слов, и ему стало стыдно за себя. Бог ветра продолжал:

«Какая польза порицать тебя? Господь Даттатрея есть коренная причина твоего высокомерия. Он даровал тебе управление империей йоги. Господь Даттатрея сделал для тебя так много. Но твое тщеславие относительно себя как йога и аскета выросло превыше неба.

О император, я желаю тебе добра. Я говорю тебе все это потому, что ты молился Господу Даттатрее, прося советов, когда бы ты ни сбился с пути. С начала времен нет царя, который правил бы без помощи браминов. Ты достиг этого высокого положения только благодаря милости Господа Даттатреи. Не заставляй Господа чувствовать стыд за то, что ты унижаешь других и клевещешь на них».

Поднявшись с трона и низко поклонившись, Картавирья смиренно сказал: «Бог ветра, твоей милостью я понял свою ошибку. Почтительно действуя согласно твоим разъяснениям, я буду воспитывать бдительность, с тем чтобы подобная ошибка не повторилась». Эти слова ввергли двор в еще большее удивление. Придворные поздравляли его, думая: «Нет большей доблести, чем признание ошибки. Вот почему он стал таким выдающимся императором».

Бог ветра благословил императора и исчез.

Впоследствии Картавирья долгое время был бдителен. Но какая польза от бдительности перед лицом судьбы?

БОЖЕСТВЕННОЕ ИСПЫТАНИЕ

Однажды днем после завершения ежедневных жертвоприношений всем богам, когда император Картавирья ожидал гостя, вошел брамин, светящийся подобно огню. Лицо того брамина с золотыми серьгами, согнувшегося под тяжестью лет и аскезы, выражало сильную нужду. Как только он вошел, он подхватил угол своей верхней одежды и попросил: «О Господь, удовлетвори мой голод».

«Вот брамин, который пришел во время ежедневных приношений всем богам. Более того, он плачет от голода». Думая таким образом, император сначала стал немного подозрительным. Он сказал себе: «Но тогда почему я должен колебаться? Откуда страх?» С улыбкой он сказал: «Ешь столько, сколько хочешь. Наешься к своему удовлетворению». Брамин ответил: «Царь, мой голод очень велик. Отдай мне все травы, лианы и деревья на земле в качестве пищи. Этого будет достаточно».

Император был испуган. Затем он внезапно понял, что перед ним под маской брамина стоит Аг-нидева. Император рассмеялся про себя.

«Кажется, боги, используя для заговора бога огня, послали его ко мне. Но пусть им будет известно, что Картавирья ни завидует богам, ни боится их. Это будет их поражением». Думая так, император повернулся к брамину и, глядя на него с насмешкой, сказал: «Мы уже сказали тебе, ешь сколько хочешь. Мы защищаем тебя. Никто не будет мешать тебе. Потом сообщи о своем удовлетворении всем своим спутникам».

Казалось, Агнидева не заметил никакого намека в словах Картавирьи. Тотчас он начал свою работу.

В короткое время все огромные деревья, лианы, травы и семена во всем мире сгорели в ярком пламени, и везде были разбросаны кучи пепла. Области, где простирались большие деревья и огромные леса, теперь имели ужасающий вид, а корни в земле превратились в древесный уголь. Вся земля была сожжена и, казалось, плакала. Люди повсюду, видя это ужасное бедствие, были поражены и пали духом.

Аскеты, которые жили в глуши лесов, страдали и были расстроены этим бедствием, и аскеты в семи внутренних территориях, полные отчаяния, выполняли пранаяму.