Датта Даршанам

«Будь проклята моя жизнь! Мне незачем больше жить. Из-за моего искусства в стрельбе из лука такая плачевная судьба постигла моего отца. Что хорошего в моем ученичестве у самого Господа Парамешвары? Все мои достижения только способствовали смерти моего отца». Полный отчаяния и проклиная себя, Парашурама начал плакать как ребенок. Старцы ашрама, которые пытались утешить его, присоединились к нему в стенаниях. Но скорбь Парашурамы превратилась в ужасную ярость. Его губы начали дрожать, его зубы скрежетали, а лицо исказил безумный гнев. «Проклятье мне, я вел себя как беспомощный трус!» — рычал он подобно льву. Видя разгневанного Парашураму, брамины и его братья трепетали, так как предвидели последующее полное уничтожение. «О Рама, это неистовство не приличествует браминам», — увещевали они его со слезами на глазах. Но, объятый гневом, Парашурама помчался к городу Махишмати и безжалостно убил всех кшатриев, в то время как они праздновали победу. Когда он не нашел больше кшатриев в городе, он вернулся в ашрам, но огонь мщения не погас в его душе. В ашраме он увидел кровь и труп своего отца, за чью смерть он взял ответственность на себя, и он увидел убитую горем мать около мертвого тела. В безумии, в присутствии отшельников и жителей ашрама, он поклялся голосом, звучащим подобно грому: «Я узнал, что моя мать Ренукадеви звала меня двадцать один раз. Даже услышав мое имя, жестокие кшатрии не остановились. Поэтому я обойду вокруг земли двадцать один раз, и буду искать кшатриев, и, где бы они ни были, разрублю их тела на куски! Это не грех — уничтожить грешников».

Жители ашрама затрепетали, когда услышали клятву Парашурамы. Но его мать Ренукадеви вытерла слезы и, положив руку на его плечо, сказала: «О Рама, мой дорогой сын, пусть будет так, но соверши сначала похороны своего отца, а затем иди выполнять клятву». Она похлопывала по его плечу и пыталась утешить его. Парашурама посмотрел в ее ясное и спокойное лицо и подумал: «Да, я должен следовать ее словам. Она не отвергла моей клятвы. Повиновение ее словам должно быть моим первым долгом». Мать продолжала: «Рама, слушай мои слова; похоронные обряды не должны быть совершены в пустынном месте. Принеси носилки и на одном их конце помести труп своего отца, а на другом посади меня, живой труп. Затем отправляйся в юго-западном направлении до тех пор, пока голос не прикажет тебе остановиться. Там ты встретишь необычайного Владыку. Согласно его совету ты совершишь погребальные обряды для нас обоих». Парашурама сделал все приготовления и отправился со своими братьями и несколькими спутниками из ашрама.

ВЛАДЫКА

Их путь пролегал через множество поселков, деревень, городов, священных рек, лесов, гор и долин. Каждый из них с большим вниманием ждал момента, когда прозвучит неведомый голос. Парашурама шел быстро, помня мать, погруженную в глубокое сосредоточение, и тело своего отца. Они перешли через цепь гор Сахиадри, где достигли деревни Амалака. Когда они подошли, вдали показались хижины. Послышался ясный, спокойный голос, говорящий: «Стой, стой!» Они посмотрели во всех направлениях, но не смогли никого увидеть. Парашурама пошел вперед. Тот же голос снова сказал: «Стой!» Теперь всем было ясно, что именно этого голоса они ждали. Парашурама смотрел на свою мать, сидящую в состоянии совершенного сосредоточения. Ее лицо было светящимся и спокойным. Из ее губ выходили слова, как будто из другого мира: «Мой сын, то, что ты видишь, — это в высшей мере святой ашрам Даттатреи. Не рассказывал ли твой отец об этой великой душе? Немедленно иди к нему и молись ему. Прими его как своего наставника. Соверши погребальные ритуалы согласно его указаниям. Здесь ты видишь святое дерево амалака, в котором пребывают аспекты Брахмы и Вишну. Сядь под это дерево и сосредоточь свой разум на отце как воплощении бога Шивы. Тогда это дерево примет аспект Тринити. Оно — самое дорогое для Даттатреи. Поклоняйся ему, и ты вскоре получишь милость Датты».